Кушать подано (СИ)

  Две нелепых фигуры кое-как добрели до шоссе и свернули направо. Я осторожно выглянул - Тимоха и Санек плелись по обочине, даже не пытаясь развязать узлы. Можно было возвращаться.

  Полковник сидел прямо на тропе, опершись на руку, и тяжело дышал.

  - Все нормально, лейтенант. - проговорил он. - Это только в боевиках легко и просто. Сейчас отдышусь немного и пойдем. Эх, хотел тебя в звании повысить. Но придется подождать немного, не дотягиваешь ты пока до Старшего. Хотя в целом, молодец. Был уверен, что сбежишь, сам же тебе приказывал. Зачем остался?

  Я молча пожал плечами.

  У входа в свой дом Полковник задержался и пристально посмотрел на меня.

  - За неисполнение приказа надо бы наказать. Вот что. Два дня домашнего ареста. На улицу не высовываться, разрешаю только по нужде, рядом и очень быстро. Провизией и водой обеспечу. Увижу дальше чем в пяти метрах от дома - выгоню на фуй, да так, что мало не покажется. Все ясно?

  - Так точно. - отчеканил я.

  Мне очень пригодились эти два дня. Все, что удавалось записать урывками, теперь приведено в порядок и причесано. Полковник, спасибо!

  Назревает в небесах буча.

  Все сияние и блеск - к черту.

  Наползла на небосклон туча,

  Заливая окоем черным.

  Наливается. Урчит глухо.

  Никому не совладать с нею.

  Градом черное полно брюхо,

  А с откормленных боков - снегом.

  Тут, хоть молод иль давно стар ты,

  Впору думать о лихой доле.

  Слышь, старуха, разложи карты.

  Погадай нам на судьбу, что ли.

  Посули ну хоть чуть-чуть света,

  Чтоб не стыли по углам хмуро.

  Мы же верили во все это!

  Смолоду, ну а потом -сдуру.

  Что-то стало на душе зябко.

  Хватит картами шуршать. Хватит!

  Ты глаза не отводи, бабка.

  Мы из тех, кто так и так платит...

  *__* ____ 20**

  Два дня домашнего ареста истекли. Еда и вода еще остались, а Полковника нет. Только сейчас понял, что ночью не слышал его храпа. Ушел? Куда? Зачем? И что теперь делать мне?

  *__* ____ 20**

  Тут не нужно никаких высших математик.

  Царь наш батюшка велик, осиян венцом.

  Что ж ты, братец, приуныл? Не грусти, солдатик.

  Чай, негоже помирать с грустным-то лицом.

  Разберутся без тебя в правых-виноватых

  И решат, кому медаль, а кому - кирдык.

  Так что, ты давай прими вид придурковатый

  И с улыбкою - в огонь. Ты же, брат, привык.

  После, если повезет, грянет перекличка.

  Твой же, видно, как и мой, будет сон глубок.

  Кто там станет горевать, что сгорела спичка,

  Если их в запасе есть целый коробок?

  Нашей жизни грош цена, хоть и грош - монета.

  Так что, принимай, земля, горсточку монет.

  Может, выйдем на врага, а врага и нету...

  Может, нам и пофартит. Но, скорее, нет.

  Всем в одной земле лежать - рыжим, белобрысым.

  Ох, окажется она всякими полна.

  Может, выживут одни тыловые крысы.

  Может, только им одним не придет хана.

  Как затеют запускать фейерверки в воздух,

  Весь штабной боезапас расстреляют зря.

  А с небес на них падут ордена и звезды

  В благодарность от Него - батюшки-царя.

  Нам же явно прямиком к черту или богу.

  Тут, браток, как ни крути - не свернешь с пути.

  А пока гремит оркестр, мы шагаем в ногу.

  И единственный вопрос - долго ли идти....

  Теперь я знаю, что мне делать...

  И времени у меня сколько угодно: хоть два дня, хоть целый год.

  Вчера я ждал его до полудня. Полковник не вернулся.

  Уходить? Больше всего мне хотелось уйти, бросить все это к чертовой матери, вернуться домой. К уютно мерцающему монитору. К банке пива, которая всегда найдется в холодильнике.

  И я ушел. Но не туда, куда хотел. Просто взял нож и поплелся к шоссе. Его нужно найти, хотя бы попробовать.

  Почему-то мне показалось, что нужно идти направо - в ту сторону, куда тысячу лет назад уехал автобус с узбеками.

  Вдруг где-то на обочине я увижу невысокую, худощавую фигурку в нелепом длинном плаще (знаю я теперь, зачем ему такой длинный плащ!) и дурацкой шапке?

  Обочины были пусты. Тут что, вообще никто не ходит?

  Должно быть, я прошел километра четыре. Вот остановка автобуса, вот какие-то строения... Они мне не понравились сразу. Нехорошие.

  Запах... Мерзкий, тревожный. На самом деле, я почувствовал его за пару километров, но сейчас он стал нестерпимым. Что это?!

  От остановки отделилась фигура и направилась ко мне. Нож, ты со мной? Со мной, со мной.... Похоже, пригодишься...

  - Брат, курить есть, а? Очень хочется, денег совсем нет. Прости, брат.

  Надо же, это один из тех самых узбеков. Удивительно, что лицо врезалось в память, хотя я видел в основном их спины - только когда выходил из автобуса, обернулся.

  - Не курю,- угрюмо ответил я, поглаживая в кармане рукоятку ножа.

  - Молодец. - вздохнул узбек. - Не надо курить... Очень хочу, а денег нет.

  - На. - я порылся в кармане штанов и выгреб оттуда мелочь. - Хватит?

  - Хватит! - лицо узбека излучало почти детскую радость. - Ай, спасибо, брат! Спасал меня.

  - Слушай... А ты не видел...

  Я только начал описывать внешность Полковника, а с лица узбека уже сошла улыбка.

  - Дядя Коля?! Ай, какой хороший мужик.Бригадир наш. Бойня тут работаем. .Искали, не нашли. Два день нет. Хороший... Деньги нам давал, сам приносил. Детям шлите, говорил. Женам шлите. Где деньги брал, не знаю. Работа есть, зарплата нет...

  - Откуда деньги у него, раз зарплаты нет?

  - Из очка, говорил.