Кушетка

— Да, я же говорил вам. Просто на меня нашло...

— Каким оружием вы воспользовались?

— Н-ну... — заколебался Бельмонт.

Его лицо перекосил тик.

— Это был... э-э...

— Какой-то нож, наверное?

— Конечно! — закивал обрадованно Бельмонт. — Это был нож. Большой, длинный нож! Я же говорил вам об этом, верно?

Окружной прокурор взглянул на Крицмана.

— Что вы думаете?

Крицман сделал глубокую затяжку.

— Я бы хотел услышать его голос по телефону.

Прокурор повернулся к Янцу.

— Доктор, ваше мнение — это тот человек?

Янц пошевелился в кресле.

— Возможно, хотя я в этом сомневаюсь.

— Минуточку, доктор. Вы же слышали, как он сознал...

В этот момент затрещал телефон. Окружной прокурор снял трубку, нахмурился.

— Говорите, — произнес он.

Затем кивнул и протянул трубку Крицману.

— Вас.

Крицман подошел к телефону.

Окружной прокурор снова обратился к доктору.

— Доктор, мы все слышали признание этого человека. Сейчас я не пытаюсь оспаривать ваше профессиональное мнение. Но исходя из чего вы заключили, что он говорит неправду?

Янц открыл было рот, но его остановило движение за спиной прокурора. Крицман вышел вперед и спокойно сказал:

— Вы правы, доктор, мы действительно держим не того человека.

Он взглянул на прокурора.

— Настоящий убийца использовал топорик для льда.

— Кто-то нашел оружие?

— Нет, но скоро найдут. Убийца спрятал его в мусорном бачке, в шестисотом блоке на Саут Олив.

Окружной прокурор нахмурился.

— Откуда вы знаете?

Голос Крицмана был ровным.

Он сам только что сказал мне.

На этот раз тик перекосил лицо окружного прокурора.

— Умммм... недурно, — оценил Чарльз, слизнув с ложки взбитые сливки. Он взглянул на Терри. — Ты ничего не ешь. Что случилось?

— Я жду, — ответила Терри.

— Чего?

— Не дразни меня! Расскажи, что произошло.

Он усмехнулся.

— Я уже рассказывал тебе, дорогая. Я опоздал, потому что мне нужно было позвонить.

— Насчет работы?

Он взмахнул ложкой.

— Какая работа! Ты говоришь с процветающим маклером.

— Чарльз!..

— Ну, практически... — он положил ложку, нагнулся вперед. — Помнишь, я говорил тебе, что меня ждут денежки? Я только что говорил с поверенным. Он пригласил меня на коктейль, чтобы заодно обсудить мои дела.

Чарльз поколебался.

— Беда в том, что он живет в Бель Эйр. Я как раз думал, может, ты одолжила бы мне машину...

— Конечно, я доеду на автобусе...

Он с улыбкой покачал головой.

— Невесте такого процветающего маклера ехать на автобусе? Никогда!

— Но я не против, честное слово.

— У меня другая идея. Что, если я тебя подброшу в нижний город? А потом заберу с работы, около семи, и мы сможем поехать в город — отпраздновать. Ну как?

— Чудесно, — она стала серьезной. — А завтра мы можем сказать моему дяде?

— Конечно.

Терри облегченно улыбнулась.

— Камень с души упал. Ты не представляешь, как я себя чувствовала, обманывая его все эти дни.

Она взяла его за руку.

— А самой так хотелось сказать ему, как я довольна, что мы вместе...

— Я знаю, — Чарльз сжал ее руку. — Это было нелегко для нас обоих. Но теперь это не будет нас мучить.

— Никаких тайн?

— Разумеется, — Чарльз улыбнулся. — Никаких тайн.

Она улыбнулась ему в ответ.

— Что же в этом смешного?

— Ничего. Просто я сгораю от желания увидеть его лицо...

18

Доктор Янц смотрел на лежащий перед ним топорик.

Его короткая рукоятка была покрыта полустершимся коричневым лаком. Длинное лезвие как бы продолжало рукоятку и заканчивалось узким острием. Конец лезвия тоже был тускло-коричневым, но не от лака...

Янц внимательно изучал топорик.

— Вот этим оружием... тихо произнес он.

Помощник окружного прокурора кивнул.

— Мы нашли его именно там, где нам указали по телефону.

Крицман закурил сигарету и подошел к Янцу.

— Никаких отпечатков, но лаборатория работает сейчас с пробой крови. Уверен, что она совпадает с группой крови Холлингсворта.

Он глубоко затянулся.

— Одно могу сказать об этом закалывателе: он еще ни разу мне не солгал.

Янц посмотрел на него.

— Разумеется. Он слишком занят тем, что лжет себе. Классическая картина.

— Картина чего?

— Паранойи.

Янц отступил на шаг, бессознательно принимая позу лектора на кафедре.

— В острой стадии этот синдром характеризуется иллюзией соотнесения — пациент свободно галлюцинирует...

— Вы хотите сказать, что он не понимает разницы между действительным и воображаемым?

Помощник прокурора нахмурился.

— Однако у него хватает ума, чтобы звонить нам и сообщать, что он намерен делать.

— Параноик выглядит нормальным, — вмешался Линдсей. — Это и является основной проблемой при выявлении болезни.

Янц повернулся к помощнику прокурора.

— Доктор Линдсей прав. Я пригласил его на наше совещание, потому что он хорошо знаком с этой болезнью.

Линдсей взмахнул очками.

— Типичный параноик может выглядеть абсолютно нормальным при обычных обстоятельствах. Но есть пункты, в которых болезнь выдает себя: чрезмерное честолюбие, мания величия.