Кустырь

На следующий день Яна была на танцах, потом наступили выходные, которые она провела за просмотром многосерийного фильма про любовь, чтением и генеральной уборкой кухни. Она давно поняла, что для уборки всей квартиры у неё не хватает сил и настроения, а убирать без настроения значило портить хрупкую атмосферу затаённого одинокого спокойствия, царившего у неё дома.

В понедельник после работы небо было серое, будто вот-вот пойдёт дождь, но девушка отказалась от мысли поехать домой на автобусе и неторопливо зашагала по дорожке в парке. Она шла мимо места посиделок на пледе с тайной мыслью увидеть всю компанию снова, несмотря на то, что в воздухе уже носились первые тени сумерек, да и вообще был ветрено, чуть тревожно.

Конечно, на том же месте никого не было. Девушка чуть замедлила шаг, отметила про себя, что ничего здесь не напоминает о дне их знакомства и смеха на покрывале, даже трава не примята.

Она пошла дальше, раздумывая о том, смогла бы она быстро узнать братьев в потоке иностранцев, гомонящем и радостном, вываливающемся после пар на улицу. И как можно так легко и радостно жить, чтобы улыбаться каждой мелочи, как Мартин с братом?

Удивительно устроен наш разум: получив радостную новость от оперативно работающей зрительной системы распознавания лиц, в первую долю секунды он не успевает сообразить, сформулировать, осознать до конца, и просто вбрасывает тёплую волну радости. Яна издалека увидела знакомую, чуть кудрявую голову. Совсем мельком, краем глаза, и фигуру парня сразу же заслонили женщины с колясками, но уже во вторую половинку секунды она знала, что это он. Постаралась как можно скорее обогнуть мамаш, чтобы убедиться в этом.

Мартин сидел на лавочке и, несмотря на книгу, лежащую на коленях, он рассматривал людей, не опуская глаз к страницам.

«Может он ждёт меня?» – мелькнула предательская мысль, и девушка замедлила шаг. Ей захотелось достать из сумочки свою серебристую кнопочную раскладушку и сфотографировать его, пока он не видит, пусть фотографии на телефон и получаются достаточно размытыми.

Мартин заметил её. Может потому, что только она из всех размеренно идущих по парку людей и замедлила шаг. Он улыбнулся и взмахнул рукой, не до конца подняв её в воздух, а замерев на полпути, держа ладонь чуть выше лица, будто неуверенный троечник, случайно знающий правильный ответ на вопрос грозной учительницы. Яна приблизилась к лавочке и замедлила шаг, раздумывая, что сказать.

– Привет! – негромко произнесла девушка, надеясь, что Мартин её поймёт.

– Saudacao! – парень открыто взглянул на Яну со своей лавочки, после чего встал и пошёл рядом с ней, отставая на треть шага.

Идти по прежнему маршруту не хотелось, но Яна не была готова звать Мартина домой, в свою маленькую, опрятную, девичью квартиру. А парень ни на чём не настаивал: он медленно и молча шагал, ведомый Яной, держа в одной руке свою недочитанную книгу.

Они свернули в сторону от дороги, к зелёной траве и высоким елям, которые величественно покачивались от порывов ветра. Покрывала у них не было, так что они, не сговариваясь, сели на отшлифованное множеством парочек бревно возле небольшого вялотекущего фонтана.

– E lindo como em casa. Sao Paulo, – негромким и мягким голосом произнёс Мартин, запрокинув голову и разглядывая ветви дерева, сквозь которые виднелось вечернее небо. На нём была светлая футболка, делающая тон его кожи ещё более смуглым, и расстёгнутая клетчатая рубашка, полы которой иногда раздувал ветер.

– Извини, я не понимаю, – Яне было неловко открыто смотреть на Мартина, поэтому она уставилась на его книгу, которую парень положил рядом с собой. Название и автор были написаны на незнакомом для неё языке, но на обложке девушка смогла рассмотреть украшенный цветами ретро автомобиль, стоящий возле каменной арки.

 Лишённые возможности говорить, они просто смотрели на воду и на деревья, которые шуршали кронами и роняли тонкие желтоватые иголки. Иногда Мартин смотрел на неё спокойным, не оценивающим взглядом, а она видела это боковым зрением и улыбалась, отводя взгляд. Издалека раздавались голоса взрослых и вскрики детей, но отдельных слов было не разобрать.

– Olha, Esquilo! – внезапно произнёс Мартин, качнувшись к Яне и тронув её за руку. Движением головы он указал на ствол дерева, на котором девушка рассмотрела застывшую вниз головой белку. Животное подёргивало серо-рыжим хвостом и будто присматривалось к сидящей неподалёку парочке, желая понять, ожидать ли от них опасности. Яна и Мартин тоже застыли, чтобы не спугнуть грызуна: девушка чувствовала своей кожей чужое прикосновение, от которого накатывающий на них вечер казался как будто теплее.

Белка убедилась, что вокруг безопасно, и длинными резвыми прыжками спустилась с дерева на землю, пробежала по усыпанной еловыми иголками земле и запрыгнула на край фонтана. Подбежав к месту, куда ветром сносило немного воды, она принялась пить, иногда поднимая голову и не переставая подёргивать хвостом.