Кутузов. Победитель Наполеона и нашествия всей Европы

Кутузов был учеником Суворова. Но был на него совершенно не похож. Ни внешностью, ни характером. Александр Васильевич – маленький, худенький, стремительный. Очень неприхотливый. Ел только самую простую пищу. Спал на охапке соломы, укрываясь солдатским плащом. Вскакивал ни свет ни заря. Обливался холодной водой, бегал и прыгал, делая зарядку. И с раннего утра уже был в войсках. Казалось, только этим и жил. Если что-то считал неправильным, плохим, выступал резко и горячо. Чудачил, прикидываясь дурачком, – мог выставить на смех самых высокопоставленных вельмож. Даже при царском дворе устраивал едкие шуточки.

Михаила Илларионовича в подобных случаях жизнь приучила помалкивать. Свои мысли и оценки держать при себе. Он был неторопливым, казался медлительным (но это было не так, решения уже были готовы в его голове – Кутузов только не спешил их высказывать). Он любил удобства, комфорт. Любил хорошо и вкусно покушать, понежиться в мягкой постели. К старости сильно располнел. Хотя сохранил и увлечение молодых лет, проскакать с ветерком на лихом коне. Это помогало ему отдохнуть, восстановить душевные и физические силы.

Из уроков Суворова он хорошо усвоил заботу о простых солдатах. Она должна быть не показной, не ради галочки – а искренней. Должна быть частью твоей собственной натуры. Усвоил и умение общаться с бойцами. Не подстраивался под Александра Васильевича, не старался его копировать. Суворов и Кутузов разговаривали с ними по-разному, каждый в своей манере. Но того и другого солдаты считали «своим», называли «отцом родным». Потому что и здесь главное было – искренность, без фальши.

И первые победы под Бабадагом и Мачином Кутузов одержал чётко по суворовской «Науке побеждать». Глазомер, быстрота, натиск. Суворов всегда наступал. Австрийцы так и прозвали его, «Генерал Вперёд». Но в начале XIX века войны изменились. Армии насчитывали уже не десятки, а сотни тысяч солдат, не десятки, а сотни орудий. Боевые действия теперь велись на огромных пространствах, в сотни километров. Кутузов одним из первых начал понимать, что изменились и закономерности войны. Раньше средствами победить были только сражения или борьба за крепости. А сейчас такими средствами могли быть и большие расстояния, ослабляющие войска. И их обеспечение всем необходимым. Там, где можно накормить 10 тысяч, попробуй-ка накорми 100 тысяч… Рождалась уже новая военная наука, кутузовская.

Сам же Михаил Илларионович получил от Чичагова пакет с указом прибыть в Петербург – к царю для награждения. Но узнал, что Александра в столице нет, уехал в Литву. Значит, можно было не спешить. По пути Кутузов завернул в своё имение Горошки. Отдохнуть, проверить, как там дела. В Горошках до него и дошла весть о нападении Наполеона. Тут уж он сразу собрался, покатил в Петербург. По дороге узнавал о первых боях в Белоруссии.

Узнал и о том, что царь из армии приехал в Москву, назвал войну Отечественной. Это значило, что опасность грозит всему Отечеству и на защиту надо подниматься всем. Александр торжественно объявил: он не примет никаких переговоров о мире, пока на нашей земле останется хоть один вражеский солдат. Народ воодушевился, поддержал государя. Он подписал Манифест о создании ополчения – подкрепить армию. Его стали собирать дворяне в каждой губернии. Призывали крестьян, мастеровых, горожан, многие записывались добровольно. Богатые помещики и купцы сдавали деньги на войну.

У России появились и союзники. Пока она поддерживала хорошие отношения с Наполеоном, англичане объявляли нашу страну своим врагом. Но сейчас выразили готовность дружить, помогать. С Англией подписали договор о союзе. Хотя её «дружба», как и прежде, была коварной и лживой. В это же время на Кавказе продолжалась война с Персией – и англичане там помогали персам. Потому что мечтали выгнать русских с Кавказа. На стороне персов сражались и грузинские предатели. А это уж вообще ни в какие разумные рамки не лезло. Ведь грузины молили Россию принять их как раз из-за того, чтобы персы их всех не перерезали. Но часть грузинской знати мечтала отдать свою страну персидскому шаху. Прислуживать ему – а шах их за это поставит править Грузией.

Иногда получалось даже удивительно. Пётр Багратион из грузинского царского рода стал национальным героем России. И сам о себе говорил вслед за Суворовым: «Мы русские! С нами Бог». Но в этом же 1812 году его родственник, царевич Александр Багратион, с отрядами изменников и наёмников ворвался в Грузию, пытался взбунтовать её и оторвать от России. А сопровождал его и был у него советником «союзный» английский офицер Уильям Монтейт. Но простые грузины царевича не послушались. Русские войска вместе с грузинским ополчением разбили его, и Александру с его английским советником пришлось прятаться в горах, удирать обратно в Персию.