Кутузов. Победитель Наполеона и нашествия всей Европы

В августе Витгенштейн двинулся в наступление. Но на подступах к Полоцку его ждали превосходящие силы врагов. Русские ринулись проломить их позиции на левом фланге. Удино ответил жестоким контрударом в центре. Дрались весь день, обе стороны совсем измучились, остались отдыхать на своих местах. На следующий день снова обменялись ударами. На этот раз первым начал Сен-Сир, заменивший тяжело раненого Удино. Собрал кулак из лучших частей. Обрушился на левый фланг русских. Сумел прорвать их строй, захватил 7 орудий.

Но когда уже казалось, что сражение проиграно, то и Витгенштейн бросил всю свою конницу в контратаку на другом фланге. Французы такого не ожидали. Не удержались, побежали. При этом даже Сен-Сир чуть не попал в плен. Его войска откатились к Полоцку. Но и у Витнегштейна солдаты с казаками совершенно выдохлись. Сражение завершилось «вничью». Те и другие потеряли по 5–6 тысяч убитых и ранены. Хотя Наполеон считал большим успехом, что Полоцк удержали и русское наступление остановили. Произвёл Сен-Сира в маршалы.

На самом-то деле наша армия выиграла больше. Заставила Наполеона отвлечь на боковое, северное направление уже не один, а три корпуса. И про Петербург французский император больше не вспоминал. Приказал Сен-Сиру оставаться в Полоцке, прикрывать фланг главной армии. Не позволять русским прорваться в её тылы.

Глава 18 Битва за Смоленск. Кому спасать Отечество?

Казанский собор в Петербурге

Многие в России не понимали, какие огромные силы привёл Наполеон. Недоумевали, почему наши отступают? Почему без боёв оставили Вильно, Минск, Могилёв, Витебск, Полоцк? Всего за месяц враги заняли Литву, Белоруссию, часть Украины, Латвии. Но и солдаты чесали в головах, ворчали: «Когда бы нас разбили – одно дело. А то даром отдаём Россию!» Возмущались офицеры, генералы. Они-то были воспитаны на понятиях дворянской чести. Считали: отступать без боя – позор! Лучше доблестно погибнуть, чем бежать.

В полной мере осознавал положение Барклай-де-Толли. Вражеская армия не только гораздо больше. Она и подготовлена великолепно. Наполеон – один из лучших полководцев в мире. Его маршалы, офицеры, солдаты – профессионалы высочайшего уровня. А у нас много новобранцев, ополченцы. Погибнуть с честью? Это совсем не мудрено. Но что тогда с Россией будет? Бонапарт как раз и хотел решающей битвы, чтобы уничтожить армию. После этого вся страна достанется ему беззащитная, как на блюдечке.

Барклай выбрал такое же решение, как когда-то в Австрии Кутузов. Отступать без больших сражений. Чем дальше будет углубляться Наполеон на нашу землю, тем меньше у него будет сил – ему придётся оставлять гарнизоны в городах, охранять дороги. А наша армия будет вбирать подкрепления, усиливаться. Барклай ушёл без боя из Дрисского лагеря. Не дал сражения под Витебском, о котором размечтался Наполеон. Но из-за этого негодовало большинство офицеров. Придумали Барклаю-де-Толли прозвище «Болтай – да и только». Называли дураком, трусом, даже предателем.

Отступление было тяжёлым. По жарище, в пыли. Воды попить – попробуй по дороге найди ручей или источник. В деревнях у колодцев – сотни солдат. А в речках и прудах вода от зноя испортилась. В колоннах где-то отстали и затерялись обозы с продуктами. Солдаты шагали голодные. Поддерживали себя только разговорами: вот дойдём до Смоленска, две армии соединятся, тут и померимся силами с французами.

3 августа увидели стены и башни, церковные купола древнего города. Войска Барклая и Багратиона встретились. Но… оказалось, что даже вместе не слишком-то усилились. Ведь Барклай отправил корпус Витгенштейна оборонять Петербург. Были и потери в боях. Во время трудного отступления немало солдат заболело от зноя, от тухлой воды. Кто-то отстал, потерялся. Прикинули общие силы – около 100 тысяч, а то и меньше.

А армия Наполеона действительно уменьшилась. Там тоже были больные, отставшие. Оставляли гарнизоны в захваченных городах. Несколько корпусов французский император повернул против Витгенштейна, Тормасова, дивизию оставил осаждать Бобруйск. Но теперь и к Наполеону присоединились корпуса Даву, гонявшиеся за Багратионом. Собралось 180 тысяч пехоты и конницы. Почти вдвое больше, чем русских. Причём это были лучшие, отборные войска Бонапарта.

Барклай оценил, что решающее сражение давать нельзя. Надо дальше отступать. Тут уж против него забушевали другие генералы. Особенно горячий Багратион. Требовал встать насмерть, атаковать. Написал в Петербург всем знакомым, придворным. Просил, чтобы его перевели на любую должность в любое место, но только не с Барклаем служить, который сдаёт Россию без боя. Какими только словами не костерил его!