Кувейт. Мозаика времен

В своей деятельности в зоне Персидского залива французы придерживались той же тактики, что и англичане в Северной Африке, в том же Марокко, к примеру, поставляя туда оружие и настраивая местные племена против французов. Из Маската французы вели и насыщенную антианглийскую пропаганду в Аравии — распространяли в аравийских княжествах соответствующего содержания листовки и буклеты[946].

К 1908 г. доля французов в поставках оружия в Маскат увеличилась до 49 % (доля оманцев не превышала 27 %, англичан — 24 %). Более 60 % оружия, завозимого в Маскат французами, приходилось на фирму Гогуйера[947]. Среди других крупных оружейных дилеров Маската того времени можно назвать также торговцев Балучи, Али Мусу-хана, и упомянутую уже нами английскую компанию «Joyce and Kynoch»[948]. В 1908 г. через Маскат прошло 80 тыс. ружей[949].

Антуан Гогуйер, французский авантюрист-предприниматель, как отзываются о нем арабские историки, состоявший одно время на дипломатической службе, работал в Тунисе. Там же начал издавать газету на арабском языке. Выступал с критическими статьями о деятельности французского правительства. Вынужден был покинуть Тунис. Можно сказать, что французская администрация просто-напросто выпроводила его оттуда. Перебрался в Абиссинию, где угодил в тюрьму. Когда освободился, то отправился на Бахрейн — в качестве торгового представителя фирмы Эттингхаузена (Ettinghausen), известного в Европе торговца жемчугом. Там, кстати, познакомился с родом Са’удов. Более того, рекомендовал французскому правительству взять эмира ‘Абд ал-Рахмана ибн Файсала, укрывавшегося в то время в Кувейте, под свою эгиду, и сделать его «союзником-проводником» политики Франции в Аравии. Однако инициатива эта понимания в Париже тогда не нашла.

В сентябре 1899 г. он направил главе своей фирмы доклад с планом «финансового и коммерческого освоения северо-западной части Омана» (копию документа передал господину Оттави, французскому консулу в Маскате). Предлагал также, чтобы Франция выкупила у правителя Омана небольшой торговый пост Гвадур, что на побережье Белуджистана, и обустроила военную базу в Прибрежной Аравии, в одном из шейхств Договорного Омана. Обсудил якобы даже с шейхом Шарджи вопрос о передаче им в долгосрочную аренду Франции гавани в Хор Факкане — в обмен на строительство железной дороги от Хор Факкана до Шарджи.

В целях упрочения позиций Франции на Аравийском побережье рекомендовал также выкупить у шейха Ра’с-эль-Хаймы порт Диббу, опять-таки в обмен на строительство железной дороги (из Диббы в Ра’с-эль-Хайму). Высказывал идею насчет того, чтобы связать железной дорогой Оман со всеми шейхствами Оманского побережья (нынешние ОАЭ). В общем, мыслил масштабно и неординарно.

Познакомившись поближе с султаном Маската и с эмирами шейхств Юго-Восточной Аравии, оставил жемчужную коммерцию, и занялся торговлей оружием. Переехал с Бахрейна в Маскат (1899). Побывал по «оружейным делам», как уже говорилось выше, в Кувейте. Будучи гостем шейха Мубарака, проживал в его дворце. Вошел с ним в конкретные договоренности. Выполнял их, надо сказать, должным образом. Слово свое держал крепко.

Жительствуя в Маскате, писал статьи для египетской прессы, выдавая себя за араба-магрибинца. Выступал в них с осуждением «посягательств Англии на исламские страны».

Оружейным бизнесом в Маскате занимался деятельно. Поставлял оружие во все шейхства Прибрежной Аравии, находившиеся в договорных отношениях с Англией, что, конечно же, не могло не тревожить английскую колониальную администрацию в Британской Индии. Англия пыталась надавить на Францию, чтобы она остановила оружейный бизнес своего «магрибинца». Но его деятельность в Маскате, в отличие от Туниса, была на руку Парижу, вступившему в 1890-х годах в борьбу с Англией за сферы влияния в зоне Персидского залива. Полностью вписывалась в политико-дипломатическую установку Парижа на «создание дискомфорта британцам в Заливе». Французская пресса и влиятельные политики-сторонники так называемой колониальной партии Франции решительно поддержали деятельность Гогуйера[950].

В английском же правительстве рассматривался даже вопрос о выплате Гогуйеру солидной денежной компенсации в обмен на прекращение оружейных сделок с шейхами, находившимися в сфере влияния Англии. Но из этого у англичан, судя по всему, ничего не вышло.

Умер «ловкий оружейный барон Залива», как его называли между собой английские дипломаты, в Маскате, 24 октября 1909 г.[951].

По оценке Х. Остина (H. Austin), офицера английской военной разведки в зоне Персидского залива, в 1909 г. на складах оружия Гогуйера в Маскате могло храниться до 100 000 единиц огнестрельного оружия (винтовок, карабинов и пистолетов)[952].

Спрос на оружие в Аравии определяли: обычаи и традиции коренного населения (оружие являлось обязательным атрибутом костюма бедуина); острые межплеменные споры; схватки за власть в Неджде и в Хиджазе, в которые были вовлечены все проживавшие там племена; выступление йеменцев во главе имамом Йахьей (Яхьей) против турок.