Кувейт. Мозаика времен

Покончив с первой частью плана, физически устранив обоих братьев, шейх Мубарак оставил старшего сына, шейха Джабира, с двумя воинами у входа во дворец, и направился к стоявшему рядом дому Йусуфа ал-Ибрагима. Но его в нем не оказалось. Слуги донесли, что вечером того же дня у их хозяина, по его же словам, возникли дурные предчувствия, заставившие его срочно покинуть территорию дворцового комплекса. На небольшом паруснике, как выяснилось позже, он пересек Кувейтскую бухту и, сойдя на берег, проследовал в свой загородный дом в районе Сабийа. Войдя во двор, остановился, подумал немного, и, вскочив на лошадь, отправился в Басру. Передвигался в сопровождении двух слуг. Гонимый накатившим на него страхом, он ни разу не остановился. Предчувствие опасности не обмануло Йусуфа. Так он и спасся.

Шейх Мубарак после всего происшедшего посетил свой дом. Вымывшись и переодевшись, помолился. Затем проследовал во дворец, в зал для маджалисов, где ежедневно, по утрам, эмир Кувейта встречался с шейхами племен, чиновниками городской администрации и главами крупных семейно-родовых кланов.

Въездные ворота на территорию дворцового комплекса младший сын шейха Мубарака, шейх Салим, с несколькими воинами держали все это время запертыми. Разоруженной ими охране, женщинам и слугам-рабам приказали сидеть тихо, из помещений, куда их поместили, не показываться, с внешним миром связываться и не пытаться.

Наступило утро, рассказывает Х. Диксон. И во дворец, по традиции, заложенной еще основателем правящей в Кувейте династии Аль Сабах, потянулись на маджлис, встречу с владыкой, знатные кувейтцы. Входя на территорию дворца, к удивлению своему, не замечали никого из знакомых им в лицо стражников. Вместо них службу несли вооруженные до зубов, дикого вида, рослые, крепкого сложения бедуины. Молча, никак не реагируя на приветствия людей, они пропускали их в зал для маджалисов. Пройдя вовнутрь, лица, пожаловавшие на встречу, оказывались в полном замешательстве от того, что видели: в зале, на троне правителя, восседал шейх Мубарак, а рядом стоял его сын, шейх Джабир. Не понимая, что происходит, поздоровавшись с шейхом Мубараком, они усаживались на разостланные вдоль стен ковры. Никто не осмеливался произнести ни слова, ни нарушить своим вопросом мертвую тишину в зале, ни покинуть помещение.

Наконец, когда все собрались, шейх Мубарак медленно вынул меч из ножен и положил его к себе на колени. Сурово взглянув на собравшихся в зале людей, оповестил их о том, что «прошедшей ночью шейхи Мухаммад и Джарра перебрались в мир иной», и что править Кувейтом будет отныне он, шейх Мубарак. Тот же из присутствующих в зале, у кого есть «что сказать или о чем спросить», пусть встанет и сделает это. Таковых не нашлось. Не раздалось ни звука. В течение минут десяти все сидели в полной тишине, не смея даже пошевелиться.

Затем шейх Мубарак подозвал к себе одного из слуг-рабов, и распорядился привести Са’уда, сына шейха Мухаммада, что он тотчас же и исполнили. Са’уд, 16-летний юноша, предстал перед шейхом Мубараком. Посмотрев на него, шейх приказал Са’уду пройти в соседнюю комнату, где лежали тела его отца и дяди, и, обмыв их, подготовить к захоронению.

После чего обратился к участникам маджлиса со следующими словами. Аллах, тихо произнес он, пожелал, чтобы шейхи Мухаммад и Джарра умерли прошлой ночью, и чтобы правил Кувейтом я. Их время истекло. Настало мое. Да благословит нас Господь, Милостивый и Милосердный! Принц Са’уд, пораженный услышанным, стоял как вкопанный. Не знал, как быть и что делать. Шейх Мубарак сказал: «Ступай и сделай то, что я тебе велел».

Шейхов Мухаммада и Джарру похоронили в тот же день, пометив могилы простыми камнями. Население Кувейта, уставшее от слабого правления шейха Мухаммада, безоговорочно признало шейха Мубарака своим эмиром. Присягнули ему на верность и кочевые племена Кувейта, успевшие хорошо узнать и полюбить его — за мужество и отвагу, гостеприимство и щедрость.

Шейх Мубарак, как видим, начал свое правление, получив полную поддержку горожан и кочевников. И вскоре показал, как гласят сказания, и племенам Аравии, и Турции, и европейским державам свой ум и талант властителя, полководца и дипломата[250].