Кувейт. Мозаика времен

Йусуф ал-Ибрагим пытался привлечь к задуманной им новой вылазке против Кувейта и род Рашидитов[264]. С этой целью в конце октября специально посещал Хаиль, столицу Джабаль Шаммара. В поездке его сопровождали сыновья убитых шейхов Мухаммада и Джарры. Представляется, отмечает историк Абу Хакима, что обратиться за помощью к Рашидитам подсказали Йусуфу турки[265]. Недружественное, даже враждебное отношение клана Рашидитов, союзника османов в Аравии, к шейху Мубараку диктовалось тем, что правитель Кувейта предоставил в 1897 г. убежище эмиру ‘Абд ал-Рахману ибн Файсалу Аль Са’уду, проигравшему Рашидитам схватку за Неджд.

В начале ноября 1897 г. в Катаре состоялась тройственная встреча открытых противников шейха Мубарака. В ней приняли участие Йусуф ал-Ибрагим, правитель Катара шейх Джасим Аль Тани и тогдашний правитель Неджда из династии Рашидитов. Обсуждали план предстоящего похода. Нападение на Кувейт планировали предпринять с моря и с суши, со стороны Неджда и Катара. О состоявшемся сговоре стало известно шейху Мубараку, имевшему отменно налаженную сеть агентов. Он тут же сообщил о нем Са’иду-паше, генерал-губернатору Багдада. Будучи политиком ловким и изворотливым, «мастером восточной дипломатии», как его характеризовали российские дипломаты, шейх Мубарак решил сыграть на неприязненных чувствах генерал-губернатора Багдада к шейху Джасиму, перебившему в 1893 г. целый турецкий отряд. Дело это урегулировали, но горький осадок от него у паши остался. В послании шейху Джасиму генерал-губернатор Багдада, реагируя на соответствующее обращение к нему шейха Мубарака, настоятельно рекомендовал правителю Катара «в дела Кувейта не вмешиваться и никаких вторжений туда не предпринимать». Шейх Джасим, дабы не озлоблять турок, договоренности с Йусуфом ал-Ибрагимом насчет Кувейта аннулировал. Уловили настроения турок и послушные их воле Рашидиты. Триумвират распался. Йусуф остался ни с чем[266].

Враждебность клана Рашидитов по отношению к шейху Мубараку, подпитываемая Йусуфом ал-Ибрагимом, не давала им покоя. Помыслы их состояли в том, чтобы при поддержке со стороны турецких властей в Басре и Багдаде «поставить Кувейт под управление османов». Снять, таким образом, потенциальную для себя угрозу со стороны Кувейта. Не допустить образования в Кувейте направленного против них альянса сил в лице влиятельных в Северо-Восточной Аравии и в Неджде семейно-родовых кланов Аль Сабах и Аль Са’уд.

Что касается Йусуфа ал-Ибрагима, то до конца своей жизни он не переставал интриговать против шейха Мубарака. Действовал то при поддержке османов, то с их согласия, а порой и самостоятельно, не ставя турок в известность. Время от времени пытался «возбудить воинственные племена пустыни», как докладывали российские дипломаты, предпринять коллективный поход на удел Сабахов. Открыто выступал на стороне Рашидитов в борьбе с Домом Са’удов, которых поддерживал шейх Мубарак.

В схватке с шейхом Мубараком он пытался с помощью взяток и подкупов турецких властей в Басре добиться санкции Порты на «отобрание у Мубарака» принадлежавших семейству Аль Сабах финиковых садов в окрестностях Фао, пожалованных Сабахам в свое время Мидхатом-пашой. Цель замысла состояла в том, чтобы лишить правящее в Кувейте семейство солидного источника доходов, ежегодно приносившего Сабахам 10 тыс. турецких лир. Йусуф ал-Ибрагим претендовал на 25 % от этой суммы. Шейх Мубарак готов был уступить только 10 %. Мотивировал свою позицию тем, что, покинув страну, Йусуф «прихватил с собой и капиталы Сабахов», хранившиеся, в частности, на счетах Бомбейского коммерческого банка[267].

Опережая ход повествования, скажем, что даже в 1937 г. в действиях иракских властей по изъятию у семейства Аль Сабах этих финиковых садов многие иностранные дипломаты склонны были видеть реакцию Багдада на иски наследников Йусуфа, передавшего им неугасимую ненависть к потомкам шейха Мубарака. В том же 1937 г., в письме на имя главы колониальных властей Англии в Индии, они предъявили свои права на северную часть побережья Кувейтской бухты, и на ту территорию, где пробурили первую неф тяную скважину. Претензии свои мотивировали тем, что в свое время земли эти принадлежали, дескать, Йусуфу ал-Ибрагиму[268]. К сведению читателя, согласно традиции, у арабов Аравии наследуются и сохраняются, до пятого колена, и претензии их предков, которые они прилюдно предъявили тому или иному человеку, семейству или роду[269].