Кузина Филлис. Парижская мода в Крэнфорде

Через день или два, когда мы были вдвоём, Филлис спросила меня, что, по моему мнению, сказали бы мои родители, если б она захотела месяц-другой погостить у них. Слегка покраснев, моя кузина робко призналась мне в желании переменить обстановку и отвлечься от тягостных дум:

– Только на время, Пол. А потом… мы заживём безмятежно, по-старому. Я знаю, мы сможем. Я смогу. И так будет!

Парижская мода в Крэнфорде

Знаете ли вы, мои читатели, как жили наши крэнфордские друзья в 1856 году? Полагаю, нет.

Вне всякого сомнения, вы помните чету Гордонов. Ведь я рассказывала вам, что милая Джесси Браун стала женою майора Гордона, которого любила с юности. И даже превратившись из бедной девушки в богатую леди, она не позабыла добросердечных обитателей Крэнфорда.

Итак, Гордоны отправились путешествовать за границу, ибо находили в путешествиях большую отраду – как, должно быть, и все, кому довелось жить в полку. Теперь, в мае 1856 года, супруги приехали в Париж, с тем чтобы провести в этом славном городе и его окрестностях целое лето, однако мистер Людовик вскорости собирался возвратиться в Англию, о чём миссис Гордон мне написала. Я обрадовалась этой оказии, так как давно хотела сделать маленький подарок мисс Пул, любезно принимавшей меня в своём доме. В ответном письме я просила миссис Гордон подыскать что-нибудь элегантное, сшитое в новейшем вкусе и вместе с тем приличествующее даме почтенных лет. О новизне фасона я упомянула потому, что незадолго до того мисс Пул завела со мною продолжительную беседу о старомодности чепцов миссис Фитц-Адам, однако, как я поняла впоследствии, мне стоило предостеречь миссис Гордон от приобретения слишком модной вещи – уверяю вас, рьяное следование моде не всегда во благо. Цена моего подарка не должна была превышать двадцати шиллингов: в таком выражении сумма казалась внушительней, чем если б я назвала её одним совереном.

Миссис Гордон ответила мне, что всегда рада услужить старым друзьям. Перед тем как покинуть пределы французской столицы, она целый день посвятила покупкам и кроме прочего приобрела изящную клетку, изготовленную по новейшему образцу. Для нашей общей приятельницы следовало, по её мнению, заказать такую же, ведь нигде в мире не делают клеток так хорошо, как в Париже.

Идея, пришедшая на ум миссис Гордон, повергла меня в некоторое недоумение: клетка, пусть даже самая красивая, была бы подарком не столько для самой мисс Пул, сколько для её попугая. Гораздо охотнее я преподнесла бы ей изысканный головной убор, нечто среднее между тюрбаном и чепцом. Надеясь, что именно такая вещь и будет прислана из Парижа, я с величайшим трудом отговорила свою добрую знакомую от приобретения шляпки в модной лавке Джонсона. Теперь же, противореча собственным словам, я принялась убеждать её купить шляпку как можно скорее, пока этого не сделал кто-то другой. Мисс Пул была слишком наблюдательна, чтобы не счесть моё непостоянство странным.

– Но Мэри! – воскликнула она. – Ещё вчера вы бранили тот чепец! Лиловый, по-вашему, меня старит, зелёный приличен лишь молодой даме, а сочетание их не идёт к моему лицу!

– О да, я и в самом деле так говорила… Однако, право же, я заблуждалась. Всю ночь я об этом думала и теперь полагаю, что… что в отдельности каждый из двух цветов был бы плох, но вместе… Они превосходно друг друга дополнят… то есть составят друг другу прекрасный комплемент.

Не желая раскрывать истинной причины, побудившей меня столь резко переменить мнение о чепце, я говорила то, чего не понимала и сама.

– Дитя! – строго произнесла мисс Пул, прерывая меня. – Что за бессмыслицу вы бормочете! Подобает ли в мои года принимать комплименты?! Я тоже не спала сегодня, размышляя о шляпке. Поскольку в год я приобретаю не более одного готового головного убора, покупку, конечно, надлежало как следует обдумать. И я пришла к выводу, что вы были правы.

– Ах, вовсе нет, дорогая моя мисс Пул! Я ошибалась! Если б вы только знали… Я всегда находила тот чепец премилым, только…

– Что ж вы замолчали! Начали, так говорите до конца! Изъясняетесь вы не многим лучше мисс Мэтти, хотя во всём остальном и в подмётки ей не годитесь. О, я вас очень люблю, Мэри, однако вы должны признать: у вас семь пятниц на неделе, а речи ваши так путаны, что и не разберёшь. Это правда, и надеюсь, вы на меня за неё не в обиде.

При тогдашних обстоятельствах слова мисс Пул в самом деле могли показаться правдивыми, и, желая отвести от себя обвинение, я в отчаянии решила во всём признаться:

– Но я не имела в виду того, что говорила! Лиловый вовсе вас не старит, зелёный вполне приличен вашему возрасту, а их сочетание вам очень даже к лицу. Уверена, второй такой шляпки вы не найдёте – по крайней мере в Крэнфорде.

Надеясь ограничиться частичным признанием, я умолкла, однако надежды мои оказались напрасными.

– Тогда, Мэри Смит, соблаговолите сказать мне, что же вы имели в виду, когда говорили то, чего не думаете? Зачем убедили меня отказаться от покупки? Зачем лишили ночного сна?