Кузькина мать. Хроника великого десятилетия

Перед начальником ГРУ генералом армии Серовым и командующим ракетными войсками и артиллерией Сухо­путных войск Главным маршалом артиллерии Баренцевым стояла задача исключительной сложности. Надо было убе­дить правительство США, а попутно и правительство Ве­ликобритании, в том, что ракетно-ядерная мощь Советско­го Союза резко преувеличена. Если убедить не удастся, если лидеры Запада будут верить в чудовищную мощь советских подводных лодок, стратегических бомбардировщиков, ра­кет, ядерных и термоядерных зарядов, то и ответные дей­ствия в случае кризиса будут соответствующие — то есть с мощным перехлестом. И всему человечеству придется за­платить самую жуткую цену за это заблуждение.

Добиться доверия руководства США и Великобри­тании можно было только передачей через полковника Пеньковского огромных объемов информации, чтобы американские и британские эксперты, сопоставив тысячи фактов, сверив уйму цифр, могли убедиться: тут все схо­дится, Пеньковский не врет, ему надо верить, и в момент неизбежного и скорого конфликта не поддаваться на угро­зы кремлевского ничтожества.

Но как передать хотя бы пять или десять тысяч сним­ков совершенно секретных документов особой важности?

Было только два способа.

Первый: Пеньковский имеет возможность в составе со­ветской делегации бывать в Париже и Лондоне. Это дает возможность провозить микропленки, спрятав их в двой­ное дно чемодана или каблук ботинка.

Второй: передавать материалы в Москве британским или американским дипломатам.

Какой путь лучше?

Оба худшие. Любой разведчик знает, что 90 процентов провалов в агентурной разведке происходит на агентурной связи. Связь агентурная — это радио, графические сигна­лы, тайники, личные встречи. У каждого способа переда­чи информации свои недостатки. Радиосвязь тут помочь не могла, ибо передавать предстояло копии документов. Оставались только тайники и встречи.

Везти через границу копии документов чрезвычайно опасно потому, что при пересечении границы всех трясут. И очень даже серьезно. А если ты советский дипломат? Если в соответствии с Венской конвенцией 1815 года дип­ломата нельзя трясти даже собственным пограничникам? Не беспокойтесь. У нас все можно. Советского дипломата тоже трясут. Только тайно. Чтобы не беспокоить. У нас уме­ют. Когда захотят.

Куда проще отснять документы в Москве, передать в посольство, а уж дальше они полетят дипломатической почтой.

Но и тут проблемы.

Этот путь плох тем, что в Москве за всеми иностранца­ми плотная слежка.

Было решено использовать оба пути. Микропленки передавать в Москве, а на личных встречах за рубежом от­вечать на возникшие вопросы, получать новые задания по освещению тех вопросов, которые вызывают сомнения и наибольший интерес.

В Москве полковник ГРУ Пеньковский Олег Владими­рович был прикрыт так, что придраться невозможно: да, встречаюсь с иностранцами. Да, веду беседы. Работа у меня такая. Вербую особо важную агентуру среди британских и американских дипломатов. По личному распоряжению начальника ГРУ генерала армии Серова Ивана Алексан­дровича. И только перед ним отчитываюсь, так как дело исключительно важное, ответственное и совершенно сек­ретное.

А Иван Александрович в случае чего подтвердит: да, вот пытаемся под американского (или британского) посла клинья вбить. Только пока ничего не вышло. В разведке ка­валерийским налетом не возьмешь. Тут долгая кропотли­вая работа...

Пеньковский был легендирован так, что заподозрить или уличить его было невозможно.

Но беда пришла с другой стороны.

Члену Президиума Центрального Комитета Коммуни­стической партии, второму человеку в Советском Союзе товарищу Козлову Фролу Романычу донесли, что кто-то из генералов в самых высоких кругах военного руководства или, быть может, даже из маршалов саботирует решения руководства страны и передает противнику совершенно секретную, особой важности информацию. Более того, то­варищу Козлову стало известно, какая именно информа­ция уходит.

Оттого, что сведения были исключительной важности, оказалось просто вычислить круг допущенных к каждому кусочку информации. А оттого, что сведения были разно­образными, получилось несколько групп посвященных. Сопоставление списков выявило тех, кто был одновремен­но допущен ко всем этим совершенно секретным кусочкам.

5