Кузнец

— На ваш взгляд, что теперь нам грозит? — было необходимо выяснить у опытного человека масштаб бедствий.

— Учитывая, насколько Аркаша подлый, всё что угодно. — Петрович приподнял брови, что весь лоб сморщился, тем самым намекая, что это не шутка.

— Расскажешь, как получил шрам? — Женя решил перевести разговор.

Петрович хмыкнул:

— Аркадий Златовласов — сволочь ещё та. Был я у него телохранителем лет десять назад. Однажды случилась история — я спасал ему жизнь не один раз, и при очередной засаде мечник замахнулся, чтобы убить Аркашу, но я его прикрыл собой, и меня полоснули по лицу.

Ваня был взбешён, что этот подлец в угоду своей репутации готов растоптать всех, а в частности, нас, не гнушаясь грязных методов.

— Старик, а почему после работы на такого человека ты сейчас работаешь в этой вшивой забегаловке? —

— Попрошу с уважением обращаться к моей крошке, — лицо Петровича нахмурилось от недовольства. — Аркаша потрудился, чтобы мне были закрыты все двери.

— А почему он с тобой так обошёлся?

Петрович напрягся, погрузившись в воспоминания:

— В том то и дело, что я ничего не делал, — настроение рассказывать у него не было, но он через боль продолжал. — полтора года назад я начал задавать лишние вопросы, и меня без всяких разговоров выкинули и растоптали.

Он на минуту замолчал, потом предложил:

— Хотите разобраться с этими аристократам? У меня есть несколько вариантов.

В наших глазах заискрился лучик надежды в надежде прижать это гада.

Петрович начал перечислять:

Первый — я могу сдать вам некий компромат, который знаю про Аркадия. Документы, которые могут его очень сильно подставить.

Второй — познакомлю с людьми, кто не любит местную знать. За приличную сумму они могут устроить серьёзные неприятности.

Третий...

Он замолчал, обдумывая последствия его следующих слов.

— Интересно? — прищурился Леонид.

Мы переглянулись. Иван первым нарушил молчание:

— Конечно. Что за компромат? — он подался вперёд, явно заинтересовавшись первым вариантом.

Леонид хмыкнул, оперевшись на стойку:

— Документы о теневых сделках Аркадия. Лет пять назад он скупал земли у разорённых крестьян за бесценок, используя подставных лиц. Есть официальные бумаги, которые доказывают мошенничество.

— Много ли они стоят? — спросил я.

— Дело не в деньгах, — Леонид прищурился. — Мне просто хочется ему насолить зато то, что он меня унизил и лишил любой возможности на существование.

Женя потирал ушибленное плечо:

— Вы не рассказали про третий вариант?

Леонид начал протирать кружку, не реагируя на заданный вопрос. Ребята озадаченно между собой переглянулись, я же понял, что там что-то глобальное, о чём лучше не рассказывать.

— Какой из вариантов лучше выбрать? — Иван выглядел азартно.

Мы ещё немного обсуждали варианты выхода из сложившейся ситуации и решили расходиться по домам. Когда настало время расплатиться по счёту, Петрович отодвинул деньги, положенные на стол, сказав, что всё за счёт заведения.

Ребята уже стояли около выхода, как вдруг Петрович еле слышно произнёс фамилию «Лапшин».

Утреннее солнце едва пробивалось сквозь занавески, когда тяжёлый стук в дверь разорвал тишину нашего дома. Удары были настойчивыми, властными — так стучат люди, облечённые властью, не привыкшие ждать.

— Именем закона, откройте! — громкий голос с улицы заставил меня вскочить с кровати.

Не успел я толком натянуть рубаху, как входная дверь содрогнулась от очередного удара. Я услышал, как отец, ворча, идёт открывать. Сан Саныч никогда не любил незваных гостей, особенно тех, кто считал себя вправе так бесцеремонно вламываться в чужой дом. Дверь распахнулась, и на пороге стояли трое полицейских в парадной форме.

Старший, широкоплечий мужчина с рыжими усами и холодным, цепким взглядом, сразу выделялся среди остальных.

— Михаил Александрович? — спросил он, сверяясь с какой-то бумагой.

— Да, это я. — ответил я, выйдя из спальни.

— Вы арестованы по обвинению в нападении на дворянина Захарова Виктора Павловича, а также в ставках на тотализаторе, — он развернул бумагу с внушительной печатью. — Господин Захаров подал официальную жалобу, утверждая, что вы и ваши сообщники совершили на него разбойное нападение.

— Что здесь происходит?! — прогремел его голос. Кулаки отца непроизвольно сжались, и я заметил, как младший из полицейских невольно отступил на шаг. — А ну, убирайтесь из моего дома! Немедленно! —

Я хорошо знал своего отца — бывший военный, герой нескольких кампаний, он не привык отступать перед угрозой. Сейчас он был готов броситься на троих вооружённых полицейских, не раздумывая о последствиях. Его военная выправка и шрамы по всему телу говорили сами за себя — этот человек умел драться и не боялся смерти.

— Всё в порядке, отец, — я быстро встал между ним и полицейскими, положив руку ему на плечо. — Я разберусь с этим. Это просто недоразумение.

— Какое, к чёрту, недоразумение?! — отец дёрнулся вперёд, и я почувствовал, как напряглись его мышцы под моей рукой. — Да я сейчас...