Кузнец

— Не понимаю, — наконец процедил он, слегка качая головой. — Перед лицом смерти люди ведут себя иначе. Даже в поединках... — он сделал паузу, подбирая слова. — Но сейчас? Ты должен испытывать дикий ужас. Бежать. Молить о пощаде. А ты...

Я лениво подбросил саблю, наблюдая, как лезвие поймало еле уловимый блик лунного света. Поймал рукоять, снова подбросил — словно забавлялся с игрушкой, а не со смертоносным оружием.

— А я? — переспросил с едва заметной усмешкой, делая небольшой шаг вперёд.

Он инстинктивно отступил, хотя расстояние между нами всё ещё оставалось значительным.

— Ты ведёшь себя так, будто... — он осёкся, и я увидел, как расширились его зрачки от внезапного озарения. — Будто смерть для тебя — старая знакомая.

— Неплохое наблюдение, — я сделал ещё один неторопливый шаг к нему навстречу. — А теперь давай поговорим о том, кто вас нанял?

Сабля в моей руке описала ещё один ленивый круг. Убийца следил за её движением, как кролик за танцем удава.

— Может, Златовласов? — спросил я почти дружелюбно. — Или всё-таки Баринов? У кого из них хватило наглости...

Клинок замер в воздухе, поймав очередной лунный блик. В этот момент я заметил, как дрогнул уголок его рта при упоминании одного из имён. Крошечная, почти незаметная реакция. Но для меня — словно кричащая подпись под признанием. Остался только один вопрос — кто из них?

Противник отступил на полшага, и его рука нырнула за спину. Когда он извлёк небольшой метательный нож, на его губах заиграла самодовольная ухмылка.

— Знаешь, — протянул он, поигрывая лезвием, — я специально тянул время, разговаривал с тобой. Оценивал реакции, повадки... — он чуть наклонил голову набок. — И вот что интересно: ты ведь даже не заметил, как сам загнал себя в ловушку.

Я продолжал медленно приближаться, всё так же лениво подбрасывая саблю.

— Теперь уже не успеешь увернуться, — в его голосе звучало плохо скрываемое торжество. — А метнуть саблю без поддержки воздушной магии быстрее меня... — он издал короткий смешок. — Не сможешь.

Расстояние между нами сокращалось. Шаг за шагом.

— Даже магия скоро не понадобится, — он покрутил нож в пальцах, демонстрируя незаурядное владение оружием. — Хватит обычного броска. А сабля... — он пренебрежительно фыркнул. — От неё либо увернусь, либо отобью потоком воздуха. Всё-таки она потяжелее будет.

Когда между нами осталось не больше пяти шагов, его губы растянулись в победной улыбке. Рука с ножом взметнулась для броска...

И в этот момент его лицо исказилось от резкой боли. Он издал сдавленный крик, уставившись на свою правую ладонь, где торчал тончайший дротик, почти невидимый даже днём, а в темноте…

В отчаянии противник вскинул левую руку, пытаясь сотворить хоть какое-то подобие воздушной волны, но тут же сдавленно вскрикнул — второй дротик, такой же незаметный в ночной мгле, пронзил его ладонь. Последняя возможность использовать магию была утрачена.

В глазах мелькнуло что-то первобытное, звериное. Он ринулся вперёд, намереваясь сойтись в рукопашной. Три молниеносных удара — его тело даже не успело среагировать. Только что он стоял на ногах, и вот уже распластался на спине, судорожно хватая ртом воздух.

Откуда-то изнутри он выскреб остатки воли, заставляя себя подняться. Возможно, гордость не позволяла так просто сдаться. А может, инстинкт самосохранения гнал его вперёд. Но этому порыву не суждено было продлиться долго — короткий, рубящий удар по уху отправил его обратно на землю. Хруст барабанной перепонки прозвучал в ночной тиши как приговор. На этот раз он даже не пытался встать.

— Повторяю вопрос, — я навис над ним. — Кто вас нанял? Златовласов? Или Баринов?

Он сплюнул кровь и попытался изобразить ухмылку:

— В бою ты, конечно, хорош... но для убийства кишка тонка.

— А знаешь, ты прав, — я позволил себе лёгкую улыбку. — Я действительно не стану тебя убивать. А вот твой друг, похоже, затаил на тебя обиду.

— Какая ещё обида? — он недоумённо уставился на меня. — Он же мёртв!

— Мёртв, конечно, — я кивнул. — Но это ведь не помешает ему тебя убить?

Я неторопливо направился к телу его напарника. Противник следил за моими движениями, и в его взгляде постепенно проступало понимание — жуткое, парализующее. Подтащив тело ближе, я поднял с земли саблю и вложил её в застывшие пальцы мертвеца.

Медленным, почти ритуальным движением я опустил безжизненное тело на его бывшего напарника. Тяжесть трупа пришлась прямо саблю, которая упиралась на грудную клетку, вызвав мучительный стон. Пытаясь оттолкнуть мёртвого товарища, он рефлекторно вскинул руки, и дротики, всё ещё торчащие в ладонях, впились глубже в плоть.

Сдавленный крик боли прорезал ночную тишину. В его глазах плескался животный ужас — не столько от физической боли, сколько от осознания собственной беспомощности.

— Александр... — прохрипел он задыхаясь. — Александр Баринов. Это он... он приказал.

Я позволил себе холодную улыбку. Информация легла последним кусочком в мозаику интриг.