Кузница Тьмы (ЛП)

Комната внутри оказалась темной и довольно неприятной: прокопченные балки и доски, покрытые потеками птичьего помета. Перед тремя щелями в стене, которые сходили тут за окна, стоял стул с высокой спинкой. Лучи света падали на высокий столик, куча пергаментов громоздилась выше стоявшего рядом кубка. По краям столешницы были разбросаны грубые перья, еще больше их лежало около деревянных ножек. Дверца в полу была открыта, снизу вяло поднимался тусклый, какой-то запыленный свет.

Драконус стащил перчатки и засунул за пояс. Огляделся. - Жди здесь. Схожу, найду еще стулья.

- Мы ждем аудиенции, отец? Мы в комнате привратника?

- Нет, - буркнул тот, выходя.

Из люка донеслось шуршание, через миг кто-то вскарабкался наверх. Аратан никогда еще не встречал Джагутов, но понял - это один из них. Высокий, тощий, кожа цвета оливок и вся в морщинах и рубчиках, как у ящерицы. Клыки изгибались, вылезая по краям широкого рта. Выступающие надбровные дуги скрывали глаза. Джагут был одет в ветхую шерстяную робу, неровно окрашенную блеклым пурпуром. В руке бутылочка чернил, пальцы в черных пятнах.

Не глядя на Аратана, Джагут подошел к столу и поставил бутылочку. Потом, словно утомившись такими трудами, сел на стул и лениво откинул голову.

Тусклым золотом блеснули озирающие стол глаза. Голос оказался низким и грубым: - Иные пишут вином. Но многие - кровью. Лично я предпочитаю чернила. Меньше боли. Предпочитаю излишествам умеренность, но кое-кто видит в умеренности порок. Что думаешь ты?

Аратан кашлянул. - Мы ищем аудиенции Владыки Ненависти.

Джагут фыркнул: - Этого глупца? Он сочится чернилами, как пьяница мочится в переулке. Само его мясо пропитано желчью сомнительной мудрости. Жует аргументы, словно битое стекло. К тому же слишком редко моется. Какие у вас могут быть с ним дела? Полагаю, ничего важного. Все приходят искать мудрости, но что находят? Погляди на груду писанины. Пишет предсмертную записку, но она нескончаема. Присутствие его столь переполнено самовлюбленностью, что не удержишься от смеха. Смерть, говорит он им, есть дар тишины. Однажды все вкатятся в крипту, где разрисованные стены скрыла тьма и даже пыль не шевелится. Скажи, ты жаждешь мира?

- Отец ищет стулья, - ответил Аратан. - Он скоро будет.

- У тебя обличье Тисте. Никто не оспаривает власть Сюзерена Ночи, но многие сомневаются в силе его воли. Однако не воля угрожает всем. Характер. Скажи им, дитя Тисте, пока еще не поздно.

Аратан покачал головой. - Я не вернусь к своему народу. Хочу остаться здесь.

- Здесь?

- В Башне Ненависти, - подтвердил он.

- А где такая башня?

- Та, высокая из белого мрамора. Там обитает Владыка.

- Уже посетил ту башню, дитя Тисте? Нет? Тогда тебя ждет секрет. Восхитительный секрет. Но вижу нетерпение. Если нужно построить башню ненависти, какой сорт камня выбрать?

- Какой-то чистый?

- Очень хорошо. А чтобы башню видели все, она должна сиять. Да?

Аратан кивнул.

- Итак. Белый мрамор или, в случае упомянутой башни, опал. Разумеется, ни один Джагут не выстроит подобного. Мы лишены талантов вылавливать опалы из мусора и праха. Нет, для такого чуда надобен каменщик-Азатенай. С соответствующим чувством юмора. Зачем, спросишь ты. Ну, потому что юмор необходим, когда раскрывается секрет. Скажи: сколько этажей должно быть в такой башне? Назови уровни Ненависти.

- Не могу, сир, - признался Аратан. - Разве злоба не ослепляет?

- Хмм. Что есть нескончаемая предсмертная записка?

- Шутка.

- А. И ты ее поймешь?

Аратан пожал плечами, удивляясь, куда пропал отец. - Полагаю, я оценю иронию.

- Всего лишь? Ладно, ты еще молод. Ненависть ослепит, верно. Потому уровней нет. Ты говоришь о чистоте, теперь мы обсуждаем вопрос исключительности. А окна? Какую дверь можно вырубить в столь чистой и особенной вещи?

- Окна не нужны, ибо то, что снаружи ненависти, ей не интересно.

- А дверь?

Аратан взглянул на Джагута и вздохнул. - Башня из цельного камня, да? Но это неправильно. Должен быть путь внутрь.

- Но не путь наружу.

- Пока ее не повергнут в... в жаркой битве. Но если она из сплошного камня, жить в ней невозможно.

- Никто и не живет. По крайней мере, никто в здравом уме не назовет это жизнью.

Драконус появился в дверном проеме. - Ты сжег мебель во всех ближайших постройках, - сказал он, быстро заходя в комнату.

- Зимы холодные, Сюзерен. Мы обсуждали глупость Готоса, я и твой сын. Видишь сундук подле двери? Там найдешь вино, вполне сносное. И эль Тел Акаев... если тебе хочется бесчувствия.

- Мне хочется поговорить с Худом. - Драконус подошел к сундуку. Скрипнула крышка. Драконус поглядел внутрь и достал глиняный кувшин.

- Превосходный выбор, Сюзерен, - заверил Джагут.

- Как и следует. Это же мой дар с последней встречи.

- Хранил до твоего возвращения. У Тисте все же есть достоинства - хотя бы талант делать вино.

Драконус извлек пару алебастровых кубков и осмотрел их. - У Каладана Бруда искусная рука, верно?

- Умеет, когда хочет. Забавно. После прокламации и последующего смятения меня завалили дарами. Можно ли измерить разум Азатенаев?

- Худ остается внизу? - спросил Драконус, разливая вино.