Квадробер в законе

Огненный Феликс возвышался за своим столом как языческий бог, решивший поиграть в мафиози. Высокий, широкоплечий, с седеющими висками и пронзительными зелеными глазами – точь-в-точь как у Алины. Его идеально скроенный костюм отливал темно-бордовым, словно запекшаяся кровь, а многочисленные перстни на пальцах мерцали в такт пульсирующему в ладони пламени.

Я невольно отметил фамильное сходство: тот же гордый разворот плеч, та же хищная грация в каждом движении. Только если Алина напоминала молодую пантеру, то отец был матерым тигром, много лет правившим в городских джунглях.

Кабинет вокруг него дышал властью и опасностью. Тяжелые портьеры из красного бархата колыхались от невидимых потоков раскаленного воздуха. Антикварная мебель красного дерева поблескивала полировкой, отражая пляшущие огоньки многочисленных магических светильников. А коллекция «трофеев» на стенах безмолвно свидетельствовала о судьбе тех, кто осмелился бросить вызов хозяину этого места.

— Итак, — Феликс создал в ладони пульсирующий огненный шар, и я почувствовал, как от него исходит волна удушающего жара, — предлагаю сделать это цивилизованно. — Его голос, низкий и хриплый, словно прокаленный огнем, разносился по кабинету. — Сдаетесь добровольно, и я, возможно, оставлю вас в относительно целом виде. Ради дочери, разумеется.

Я скосил глаз на Алину. Она стояла, выпрямившись, как струна, и в каждой линии её тела читалось напряжение. Рыжие волосы в свете огней казались живым пламенем, а в глазах плясали опасные искры.

— Заманчивое предложение, — протянул я, делая шаг вперед и незаметно нащупывая в кармане пузырек с зельем Мити. — Но знаете, у меня есть встречное. Как насчет небольшого... представления?

Феликс приподнял бровь:

— Что ж, котик, удиви меня. Хотя должен признать, выбор моей дочери уже достаточно... удивителен.

— Пап, — голос Алины дрожал от сдерживаемой ярости, — ты всегда любил контролировать все и вся. Но знаешь что? Иногда контроль – это иллюзия.

Я метнул пузырек, целясь в массивную хрустальную люстру над головой Феликса. Зеленоватый туман окутал зависшего рядом Хмыря, чья призрачная фигура начала переливаться всеми оттенками потустороннего спектра.

— Простите, босс, — ухмыльнулся призрак, растекаясь по потолку мерцающей дымкой, — но контракт есть контракт.

С этими словами он рванул сквозь антипризрачный барьер, оставляя в магической защите прореху размером с небольшие ворота.

Алина среагировала мгновенно. Её руки описали сложную фигуру в воздухе, и огненное торнадо сорвалось с пальцев, закручиваясь по спирали. Жар был такой, что даже мой кошачий мех встал дыбом.

Боевые маги, до этого момента державшиеся в тенях, бросились врассыпную. Они двигались слаженно, как хорошо обученная команда – длинные плащи с рунами защиты, амулеты наготове. Но один из них, пытаясь уклониться от огненного вихря, снес шкаф с трофеями.

На пол посыпались проклятые артефакты – черепа с горящими глазницами, кристаллы, пульсирующие зловещим светом, какие-то древние фолианты, чьи страницы шелестели от невидимого ветра. Каждый предмет, судя по шипению и потрескиванию, был крайне недоволен пробуждением.

— Предатели, — процедил Феликс, и температура в комнате подскочила так резко, что воздух, казалось, вот-вот вспыхнет. — Значит, вы выбрали путь силы. Что ж…

Он поднял руки, и огонь потек по его пальцам как живая ртуть, формируясь в причудливые узоры.

— Прости, пап, — Алина создала огненный щит, отражая первую волну атаки, — но твои методы воспитания всегда были слишком... деспотичными. Знаешь, нормальные отцы просто не дают дочерям гулять допоздна, а не коллекционируют черепа их кавалеров.

Я перекинулся в леопарда, чувствуя, как тело наполняется звериной силой и грацией. В этой форме восприятие обострялось до предела – каждый звук, каждое движение, каждый запах становились кристально четкими.

Уворот от файербола – пламя проносится так близко, что опаляет шерсть. Прыжок через опрокинутый стол – дерево трещит под когтями. Быстрый удар – мантия ближайшего мага расползается лоскутами, обнажая защитные татуировки.

Сверху донесся рев Люси, и в следующий момент часть потолка обрушилась, являя нам виверну во всей красе. Ее чешуя отливала бронзой в магическом свете, а крылья, казалось, заполнили собой всё оставшееся пространство.

Я метнулся к сейфу, лавируя между огненными вихрями и обломками мебели. Антикварный книжный шкаф рядом полыхнул и рассыпался облаком горящих щепок – похоже, коллекция редких фолиантов Феликса только что стала еще реже.

Массивная дверца сейфа все еще была открыта, являя взгляду ряды мерцающих артефактов. Лунного Когтя там не было, зато в глаза бросился небольшой медальон – изящная вещица из потемневшего серебра с вплавленным в центр янтарем, в глубине которого плясали крошечные языки пламени.

— Не смей! — голос Феликса прорезал хаос битвы. В его глазах мелькнуло что-то, подозрительно похожее на страх.