Квантовый лабиринт. Как Ричард Фейнман и Джон Уилер изменили время и реальность

Эта группа получила кодовое название «металлургический проект», и она нуждалась во многих блестящих умах для того, чтобы определить наиболее эффективный способ производства плутония в урановых реакторах в количестве, достаточном, чтобы изготовить бомбу.

Вскоре занятость в Чикаго заставила Уилера завершить работу с Фейнманом. Пришлось отложить в сторону научные мечты, о чем Джон сильно сожалел, и сосредоточиться, пусть временно, на военных исследованиях. Но чувство долга победило.

После этого Роберт «Боб» Уилсон, молодой исследователь из Принстона и бывший студент Лоуренса, явился к Фейнману со срочным запросом. Непосредственно в Принстоне стартовал секретный военный проект, связанный с разделением изотопов урана для изготовления той же бомбы. Уилсон спросил у Ричарда, не интересно ли тому принять участие, и если интересно, он должен посетить совещание в 15:00 сегодня же.

Фейнман тогда завершил исследования для диссертации и находился в шаге от получения степени. Он успешно сдал устный квалификационный экзамен, включавший вопрос о порядке цветов в радуге, и тут Ричарду пришлось задуматься, поскольку он не помнил. Кроме того, он написал толкование теории действия на расстоянии в двадцать семь страниц в классической и квантовой формах, отредактировал так, что текст был готов для публикации и мог послужить основой диссертации.

Ну и затем, получив степень, Фейнман мог наконец вступить в брак с Арлайн и найти работу – лучше всего в академической области, связанную с преподаванием, но может быть и исследовательскую в промышленности.

Само собой, поначалу, услышав предложение Уилсона, он решил отказаться. Абсолютно необходимо завершить диссертацию – объяснил он, сначала степень, потом все остальное. Более того – хотя Ричард этого не сказал – меньше всего на свете ему хочется работать над оружием.

Не для этого он пришел в физику.

Вернувшись к себе, Фейнман продолжил работать над рукописью, и тут в голову ему пришли мысли о том, какими могут оказаться последствия победы стран Оси. Что, если немцы создадут ядерную бомбу и используют ее для нападения на Британию? Как он сможет жить после того, когда огромные города окажутся уничтожены чудовищными взрывами? И эти мысли заставили его засунуть диссертацию в ящик стола.

Встреча в 15:00 оказалась короткой, но информативной, Уилсон и другие говорили о том, как разделять изотопы урана, используя электромагнитное устройство, именуемое изотрон. После встречи, оставшись в комнате с маленьким баром и большой пачкой бумаги, Фейнман немедленно погрузился в вычисления.

Он решил отдать приоритет этому проекту.

Вскоре, отчасти благодаря вычислениям Ричарда, группе Уилсона удалось произвести достаточное количество урана-235. Образцы поехали в Колумбийский университет и другие места для тестирования, а в Принстон двинулся нескудеющий поток визитеров, желающих оценить условия сепарации. Кто бы ни прибывал, Уилсон немедленно приглашал Фейнмана, чтобы тот растолковал технические детали процесса.

Бросок к степени

Весенний семестр 1942 года был исключительно насыщенным как для Уилера, так и для Фейнмана, вовлеченных в работу с материалами для ядерной бомбы. Ключевое различие состояло в том, что Джон мог похвастаться стабильным академическим положением, а у Ричарда его не имелось.

Глава факультета физики, Генри «Гарри» Смит, специалист по ядерной физике, входил в урановый комитет и оказывал Уилеру большую помощь в работе в военной области. Смит обеспечил Джону гибкое расписание, чтобы тот мог выполнять все обязанности, да еще и путешествовать между Чикаго и Принстоном.

Уилер беспокоился по поводу того, что его ученик не завершит диссертации, отвлекшись на военные исследования, и 26 марта он писал ему из Чикаго: «…и Вигнер, и Ладенбург думают, как и я, что ты сделал более чем достаточно для получения степени… я бы очень советовал тебе записать все, что у тебя есть, в остающиеся несколько недель до того, как ты окажешься в ситуации наподобие той, в которой пребываю я сам, где абсолютно нет времени для работы над действием на расстоянии»³³.

А закончил он письмо замечанием личного характера: «Я надеюсь, Арлайн (sic) чувствует себя лучше».

К сожалению, она чувствовала себя совсем не хорошо, и тяжесть ситуации ложилась на Фейнмана. Ее состояние ухудшалось, и она даже начала кашлять кровью. Туберкулез у Арлайн зашел очень далеко, и врачи не могли сделать ничего, разве что поместить ее в санаторий.

Ричард все еще хотел жениться на возлюбленной – по крайней мере для того, чтобы заботиться о ней, дать ей эмоциональную поддержку в надежде, что ситуация выправится. Его родители однако думали, что сын совершает громадную ошибку. Отец, например, сильно надеялся, что отпрыск сделает карьеру, и боялся, что женитьба на женщине с тяжелым инфекционным заболеванием снизит шансы Фейнмана получить работу. Мать от переживаний едва не сошла с ума, ее терзали мысли, что все будет плохо.

По совету отца Ричард обратился к главе факультета физики.