Квантовый волшебник

– Кто-то проявляет изрядное внимание к тому, что происходит в Свободном Городе, – сказал Белизариус. – Посмотрите на закономерности денежных потоков и каналов связи.

Он переключил голограммы, преобразуя их в обычные дисплеи.

– Тут нет никаких закономерностей, – сказал Святой Матфей. – Неотличимо от обычного хаотического потока денежных средств и болтовни.

– Ложные сигналы, – сказал Белизариус. – Кто-то очень хорошо умеет маскировать свои действия, чтобы все выглядело так, будто ничего не происходит.

Он показал на небольшие, но совершенно отчетливые выбросы.

– Если бы вся информация и деньги двигались обычным для свободного рынка образом, не было бы предпочтительных направлений. А тут видно, что деньги движутся в определенные точки, достаточно малыми суммами, чтобы это не было заметно на общем фоне. И со связью то же самое.

ИИ умолк, размышляя.

Иеканджика провела пальцами по подбородку, хмурясь.

– И что вы об этом думаете? – спросила она.

– К сожалению, я думаю, что Свободный Город привлек внимание кого-то из спецслужб Конгрегации. Быть может, Куклы оказались не настолько скрытны, как обещали, по поводу Экспедиционного Отряда или, напротив, вели себя слишком уж тихо, что вызвало подозрения.

– И насколько сильно это внимание? – спросила Иеканджика.

– Любое внимание нам во вред, – ответил Белизариус. – Однако если они способны маскировать свое внимание ложными сигналами, то и мы можем тоже начать подавать ложные сигналы, свои.

39

Уильям вынырнул из трясины навязчивых мыслей. Отталкивал от себя каких-то липких, привязчивых существ. Ему было больно. Сквозь сжатые веки проникал свет. Он лежал на узкой кровати, почти что носилках. Все его тело, кроме одной из ног, было прикрыто простыней и одеялом.

Теллер-5, врач-Кукла, присела на корточки у его ноги, положив на нее ладони. Там, где ее лицо не было закрыто повязкой на рассеченном лбу, было видно, что она густо покраснела. Темнел кровоподтек со лба на скулу. Она посмотрела ему в глаза, и в ее взгляде было нечто чуждое.

Облизнула его ногу. Уильям дернулся, убирая ногу под одеяло, и сел.

Это не было игривым прикосновением языка к коже. Это не было сексуальной прелюдией.

Она его пробовала на вкус.

Для нее он был воплощенной божественностью.

Святой дух во плоти, обладающей своей фактурой.

Из угла вышел епископ. Взял женщину за плечи и отодвинул, что-то тихо говоря ей. Уильям поймал его взгляд. У Грасси-6 был спокойный и удовлетворенный взгляд. Усадив доктора Теллер-5 в кресло, он снова обернулся к Уильяму.

– Это не медосмотр, – сказал Уильям.

– По большей части, именно он, – ответил Грасси-6. – Прошло тринадцать часов. Вам было надо поспать. Мы дали вам успокоительные, чтобы переждать ваше беспокойство.

– Больше никаких успокоительных!

Епископ улыбнулся.

– Мы проанализировали показатели вашего здоровья, и теперь наши врачи смогут лечить вас.

– Если не будете осторожны, сами заразитесь вирусом Тренхольма.

– Это станет очень хорошим и нужным тестом, – ответил епископ. – Наши создатели наградили нас иммунной системой, очень сходной с их собственной. Никто из нас не должен заразиться, но если это произойдет, мы поймем, что не должны приводить вас в Запретный Город или Порт-Стаббс.

Уильям согнул и разогнул пальцы руки, которой ударил доктора. Она очень болела.

– Кистевые кости очень хрупкие, – сказал Грасси-6. – В следующий раз, когда пожелаете ударить Куклу, попросите кнут, сапог или резиновый шланг.

У Уильяма все внутри зашевелилось.

– И вы мне их дадите?

– Мы не хотим, чтобы вы повреждали руки. Или ноги, если уж на то пошло. У вас на подъеме ноги синяк.

– Что же с вами такое? – прохрипел Уильям.

– Ничего, – ответил Кукла, поглядев на Теллер-5, которая мечтательно смотрела на Уильяма. – Мы просто такие, какими должны были быть.

40

Океан был холодным, а вода горькой от аммиака, как желчь. Стиллс ринулся вверх, вдоль Свободного Города Кукол, держась поближе к стержню отеля, там, где не было смотровых окон. Слишком много разного света противно изливалось во мрак, от романтического света свечей до резких лучей осветителей и тошнотворных огней биолюминесцентных приманок для рыбной ловли; дезориентирующие островки совершенно бесполезного света.

Запахи тоже не помогали. Растворенный в воде аммиак на открытом пространстве пах еще сильнее, отчего искусственные химические запахи Свободного Города ощущались странно, однако течения перетасовывали их по-новому каждую сотню метров, по мере того как он поднимался выше, так что на обоняние полагаться не приходилось.

А определять расстояние и направление по звуку было вовсе делом безнадежным. Он вырос при давлении в восемьсот атмосфер и, несмотря на то что в нем сохранилось множество базовых человеческих инстинктов, в принципе мог бы искать что-то по звуку в тех условиях. Но лишние две сотни атмосфер давления меняли скорость звука значительно быстрее того, к чему мог бы адаптироваться его мозг.