Квантовый вор

Девушка испускает пронзительный крик, и прежде чем я успеваю ее остановить, замахивается своим мечом на ле Роя. Он же неуловимым движением руки поворачивает набалдашник трости, и на конце ярко вспыхивает клинок. Он парирует ее выпад, потом пригибается и наносит ответный удар. Кончик клинка зловещим цветком выходит из ее спины. Девушка падает на колени. Сыщик устремляется к ней, пытается поднять, но я уже знаю, что все кончено.

Ле Рой подталкивает ее упавший меч кончиком своего клинка.

— Отличная игрушка, — говорит он. — Но моя лучше.

Он смотрит на сыщика, как будто только что его заметил. И широко раскрывает глаза.

— Тебя здесь не должно было быть, — тихо произносит он. — Что ты здесь делаешь?

Сыщик смотрит на него снизу вверх. По его щекам текут слезы, но глаза сверкают гневом.

— Мистер ле Рой, — решительно говорит он. — Я здесь для того, чтобы арестовать вас за преступления против Ублиетта и именем Революции приказываю немедленно передать мне ключ от вашей экзопамяти…

— Нет, нет. — Он опускается на колени рядом с сыщиком. — Ты все не так понял. Я думал, что ты всего лишь обращенное против меня воспоминание. Я не хотел этого. — Он смотрит на девушку. — Мы можем вернуть ее, если ты хочешь. А мой ключ, вот он, возьми. — Он роняет трость и что-то ищет в кармане. — Вот, он твой. — Он вкладывает что-то в руку сыщика. — Возьми. Я отошлю тебя обратно. И это будет правильно — принц унаследует королевство…

Сыщик бьет его по лицу. Он вскакивает на ноги, подбирает трость и нацеливает на него клинок. Потом встряхивает головой.

— Хватит.

Он взмахивает оружием, и сыщик, окутанный яркой вспышкой, исчезает.

— Ты ломаешь все свои игрушки, — говорю я, поднимая меч из Царства. — Хочешь сломать и меня?

Меч отзывается на мое прикосновение, показывает базовую структуру всего, что находится рядом. Это малое Царство, виртуальный мир, служащий интерфейсом для окружающего нас пико-механизма. Я программный алгоритм, содержащий всю информацию о материи тела, демонтированного дворцом. И в моем животе, словно призрак, светится голубоватая точка…

Глаза ле Роя сужаются.

— Мальчик не сломлен, — говорит он. — Он благополучно перемещен. Он перехитрил тебя. Через сотню лет я его навещу.

— Я не собираюсь тебя благодарить, — говорю я. — И он прав: ты должен заплатить за все, что натворил.

Он с усмешкой салютует мне своей тростью.

— Тогда приведи приговор в исполнение, если сможешь. Давай покончим с этим.

Он встает в фехтовальную позицию, и с его лица на меня смотрят мои глаза.

Я обеими руками поднимаю меч и погружаю лезвие себе в живот. Боль ослепляет. Меч пронзает программный алгоритм, которым я стал.

И выпускает на волю архонта.

Он вываливается вместе с моей кровью и внутренностями, вместе с потоком информации. И распространяется на стены и пол дворца. Они становятся стеклянными. Прозрачная стена тюремной камеры отделяет меня от Жана ле Роя, а я, заложив основу новой Тюрьме «Дилемма», начинаю смеяться.

Миели едва удерживается, чтобы не подстрелить вылетевшего из черного шпиля сыщика. Часть темной шероховатой поверхности внезапно превращается в обнаженное тело молодого человека и вываливается наружу. В следующее мгновение Раймонда оказывается рядом с ним и помогает сыщику подняться.

— Он забрал Пиксил, — бормочет Исидор.

Они добрались до основания шпиля всего несколько минут назад. Ее материал похож на псевдоматерию, виденную Миели только возле остатков Вспышки. Она состоит не из атомов и молекул, а из чего-то более тонкого — из кварковой материи или пространственно-временной пены.

— Миели, — окликает ее «Перхонен». — Я не уверена, что там безопасно. Внутри что-то происходит. Гамма-излучение, экзотические вимпы фонтаном…

Поверхность башни на мгновение покрывается рябью, и в следующее мгновение она становится похожей на затемненное стекло, холодное и прочное. Похоже на Тюрьму. Он освободил архонта.

Миели опускает оружие и прикладывает руку к стене башни. Поверхность раскрывается и принимает ее, словно в любящие объятия.

Архонт счастлив. Новые воры, новые дела, новые игры, которые предстоит вырастить на плотной почве, где его разум разрастается в тысячи раз. Кто-то прикасается к нему: оортианская женщина, беглянка, вернувшаяся в его объятия. Он позволяет ей войти. От нее пахнет корицей.

Исидор страдает. У него новое, непривычное тело, а внутри не угасает огонь гибели Пиксил. Но ему некогда задуматься над этим, потому что он внезапно узнает все.