Квартет

Рэдж отворачивается. Появляется ДЖИН ХОРТОН. Она стройная, опирается на трость, но ведет себя, как гранд-дама. Одета соответствующе. Несколько взволнована и нервно улыбается.

ДЖИН. Да, да, узнаю. Так, вот, как живут поверженные боги.

УИЛФ. Бестактна, как всегда. Ничуть не изменилась.

Уилф подходит к ней, и они целуются в обе щеки.

СИССИ. Что я вам говорила? 0на все еще выглядит как девочка. Это место совершенно не для тебя. Обстановка не для тебя. Мы все обветшали, а ты такая же, как была. Молодая и сияющая.

ДЖИН. Как вы добры ко мне. (Идет к Рэджи.) Рэджи? Это я. Джин.

РЭДЖ /отшатываясь/. Я знаю, кто ты.

ДЖИН. Не будь таким суровым ко мне, Рэджи, после стольких лет… Я этого не перенесу.

УИЛФ. Он расстроен потому, что его не предупредили о твоем приезде.

РЭДЖ. Я не расстроен…

ДЖИН. Это я во всем виновата, Рэджи. Я не хотела поднимать шума. Ты ведь знаешь, что такое пресса. Если бы они узнали, что я собираюсь провести остаток дней здесь, то стали бы злорадствовать. (Нервно) Какая все неловко получилось.

УИЛФ. Да все нормально.

РЭДЖ. Странно, что пресса все еще интересуется тобой.

ДЖИН. Как это грубо, Рэджи. Ты же не стал жестоким…

РЭДЖ. Ну, ты то точно знаешь, что такое жестокость, я не прав?

ДЖИН. Ты никогда не был жестоким. Ты был добрым и мягким. И застенчивым.

РЭДЖ. Застенчивость, по правде говоря, ушла в прошлое.

Неловкая пауза.

ДЖИН. На самом деле, и это, скорее всего, удивит тебя, я все еще могу произвести впечатление. Вчера вечером, я была на приеме в Ковент-Гарден. Мое появление в ложе было встречено овацией. Это так приятно. Рэдж, ну скажи мне что-нибудь приятное. Пожалуйста. Мы должны быть друзьями, если я буду жить здесь. Ну, если не друзьями, то давай, хотя бы сохраним приличие. Мне надо присесть. Мне предстоит операция на бедре. (Она подсаживается к Рэджи. Интимно. Ему на ухо.)

Рэджи не отвечает.

Рэджи, не усложняй ситуацию. Я знала, что ты живешь здесь, и что мое появление может вызвать неудобства, но…

РЭДЖ. Неудобства? Неудобства?

ДЖИН. У меня не было выбора, поверь мне. Поэтому, дай мне сказать то, что я хочу сказать. Прости, что я делаю тебе больно. Будь милосердным. Мы были очень разными людьми. Да. Вся неделю это репетировала. (Рэджи не отвечает, Джин обращается к другим) Чувствую себя, как первоклассница. Или как на первой репетиции в театре. Как хочется произвести впечатление. Расскажите, как вы здесь живете. Директор мне показался страшно обаятельным…

СИССИ. Мы зовем его Дуче.

ДЖИН. Как это мило! Дуче. Да, понимаю, понимаю. (На самом деле, не понимает почему) Скажу, что мне было не по себе, когда меня окружили все эти хористы. Я никого из них лично не знала, одного или двух, мне кажется, видела до этого. Потом разные оркестранты. Я думала, что встречу здесь, как бы это сказать, первачей…

СИССИ. Френк Уайт здесь, но, думаю, не надолго. Они от него избавятся. Он не здоров бедняга. Дышит на ладан. Жаль его. Даже не уверена, что он понимает, где находиться. Не выходит из своей комнаты и никого к себе не пускает. Даже меня. А какая это была звезда. Сияющая. Когда-то мы были друзьями. Иногда, он позволял мне подержать свою флейту.

Уилф хихикает.

Она была золотой и блестящей. Какие звуки он извлекал из нее, как будто пел ангельский хор.

ДЖИН. Мне показалось, что там, в углу, прятался Бобби Свансон?

СИССИ. Вполне возможно.

ДЖИН. Он сделал вид, что не узнал меня.

УИЛФ. Просто он плохо видит. Они ждали, когда его катаракта вызреет, а теперь говорят, что ждать уже бесполезно. Нужна хирургическая операция. Проклятые врачи.

ДЖИН. Маленький забитый человечек. Похож загнанную жертву.

УИЛФ. С Бобби все в порядке, просто он немного не в духе, только и всего. Он такой же, как и другие. Просто он любил покомандовать. А сейчас ему этого не позволяют. Но он был потрясающим, действительно.

ДЖИН. Да, кое-кто, кого я знала, Энрико Кардинале, вы должны его помнить, был под большим влиянием Бобби. Я уже не помню, что их связывало, но Энрико постоянно нуждался в опеке. Больше, чем другие. Ну и, естественно, мне всегда казалось, что он и Бобби… (он останавливается на полуслове)

СИССИ. У всех есть свои территории, маленькие пространства, где мы собираемся и считаем их своими. Это наше пространство. Эта маленькая терраса и музыкальная комната. Когда я появилась здесь, то на стенах ничего не было, кроме натюрмортов с мертвой рыбой, мертвой птицей и артишоками. Очень депрессивно. Но мне позволили все поменять.

ДЖИН. Да, вижу. Вкусом ты никогда не отличалась.