Квартира в Париже

– На моей памяти ни разу. А вот мама, когда вспоминала детство, рассказывала, что grand mère постоянно уезжала в Швейцарию, по три-четыре раза в год. Когда мама подросла, эти поездки стали реже, раз-другой за год, а потом и вовсе прекратились.

– Почему?

– Понятия не имею, ни зачем ездила, ни почему перестала. Маму она с собой не брала.

– И вас родители тоже с собой не брали…

Габриэль осекся. Вот идиот, опять полез со своей критикой. Сам вырос в дружной семье и других по себе судит.

Лия пожала плечами, старательно делая вид, что не задета его бестактностью.

– Нет.

– А вам не скучно было оставаться?

– Иногда, может быть. Но к одиночеству привыкаешь. А вообще я часто гостила у друзей, да и грех жаловаться, ведь на мое образование родители денег не жалели. И я далеко пошла. Нет, кроме шуток, буквально весь мир исколесила.

Габриэль задумчиво сорвал листок гортензии, поражаясь, как эта женщина умудряется во всем находить что-то хорошее. Замечательная черта. И крайне притягательная.

– Наверное, бабушка радовалась вашим летним визитам, – предположил он, теребя листок.

– Да. И с возрастом я все отчетливей это понимаю.

Она потерла голые руки.

– Когда я была глупым подростком, терпеть не могла эти поездки. Подруги звали развлечься в Монако, в Испанию покататься на яхте или съездить на экскурсию в Италию, а мне приходилось отказываться, как будто в ссылку отправляли. И никуда не денешься из этой клетки.

– А теперь?

– Теперь я думаю по-другому. В Марселе никто не бросался меня чмокать и тискать, никаких бурных встреч, но grand mère заранее приходила на вокзал и ждала на платформе прибытия поезда. А в моей комнате всегда были свежие простыни, на тумбочке возле кровати букетик лилий в вазочке, а старинный велик, что хранился в сарае, смазан и начищен до блеска. А еще у нее всегда была наготове целая стопка научно-популярных изданий, каждый раз новых, из самых разных областей, с ее пометками, на что стоит обратить внимание, – вспоминая, улыбнулась Лия.

– Так вы заядлая читательница?

– Пристрастилась мало-помалу. Бабушка постоянно твердила, мол, книги читают не для того, чтобы узнать чужое мнение, а чтобы научиться думать самостоятельно. И уж не знаю, случайно так вышло или нет, но со временем меня стало тянуть в этот дом. Конечно, поздновато до меня дошло, но когда знаешь, что всегда есть куда вернуться, становится легче отправляться в путь, как-то уверенней и свободней открывать новые горизонты.

– А ваш дедушка? Вы никогда о нем не рассказывали.

– Я его не застала, он умер задолго до моего рождения, когда мама была совсем юной. Во время войны он попал в плен и сильно подорвал здоровье.

– И бабушка так и не вышла замуж?

– Нет.

Она подбоченилась.

– Я иногда заводила об этом разговор, но она всегда заявляла: «Настоящая любовь бывает в жизни только раз. А если ума не хватает понять, что это она, и беречь как зеницу ока, значит, такого счастья не заслуживаешь».

– Какая-то грустная романтика.

Лия наклонила голову.

– Во всяком случае, впечатляет. – Она кивнула в сторону моря. – От этого вида дух захватывает. Если бы пришлось выходить замуж, лучшего места не найти.

– Если бы пришлось? Мадемуазель Леклер, а вы, оказывается, романтичная особа.

– Кто бы говорил, – засмеялась она.

– Нет, и еще раз нет.

– Помолвлены?

– Нет.

– И ни разу не хотелось?

Листок у него в руках порвался.

– Простите. Опять лезу не в свое дело.

– Ничего страшного, – ответил Габриэль. – Просто для меня на первом месте всегда была работа.

– Вот тут я вас прекрасно понимаю, – сказала она, – и полностью поддерживаю. Хотя подозреваю, что вам гораздо меньше докучают заботливые кумушки, мол, «часики-то тикают», чем мне.

– Боже. – Он выбросил измочаленный листок. – Сочувствую. Иногда кажется, что кругом одни идиоты.

Она очень по-французски развела руками.

– Да я их и не слушаю. Ещё не хватало время и силы тратить.

– А вы? У вас не возникало такого желания? – вдруг брякнул он, сам не зная почему, разве что она первая начала.

– Нет. Никогда нигде подолгу не задерживалась, так что завязывать серьезные отношения было просто некогда.

– А вы бы хотели?

– Чего?

– Остепениться. Вы бы остались, если бы встретили настоящую любовь? Если бы поняли, что это она самая, как говорила ваша grand mère?

Он понимал, что поднимает щекотливую тему и нарушает нормы профессиональной этики, ведь Лия его клиентка, но не удержался, уж очень хотелось услышать ее ответ как женщины.

Она опустила руки.

– Не знаю. Может быть.

Их взгляды встретились, и у него вдруг пересохло во рту.

– Пойдемте, – попятился он, надеясь скрыть волнение в голосе, и на всякий случай отошел еще на шаг. – Пойдемте в дом, я познакомлю вас с дедушкой. Он может засыпать вопросами о работе и тех местах, где вы побывали, но уж про тикающие часики намекать точно не станет.

У Лии в уголках глаз от смеха разбежались морщинки.

– Ведите.