Квартира за выездом

Вечером Нина перевернула всю квартиру в поисках злосчастной заколки. Пакет с заколками и шпильками обнаружился в прихожей, в бабы Машином шкафу, в кармане зимнего пальто. Водворив «перевёрнутое» на свои места, Нина без сил рухнула на диван. В пакете нашёлся грузинский православный крестик, Машико подарила его внучке, а Нина куда-то задевала, и теперь с волнением ощутила живое тепло, согревающее ладонь. Всё наоборот, это серебро нагрелось от её руки. Нина подошла к зеркалу и надела бабушкин подарок: красивый, чернёного серебра, на серебряной цепочке тройного кордового плетения. И вздохнула: девчата из смены пристанут с вопросами, потому что форма у крестика другая, не русская. Он посвящён святой Нино. Значит, Нина тоже находится под её защитой. Выход из ситуации она нашла: надела цепочку с крестиком под платье. И забыла о ней.

В тот вечер Таня не пришла. Не появилась и в последующие дни. На звонок никто не отзывался. Через неделю Нина забеспокоилась, а через две пошла к управдому. Не в милицию же идти, она слишком хорошо помнила, как её там высмеяли – за Изольду.

Управдом со страхом на неё уставился:

– Ты здорова ли, девонька? Какая тебе Таня? Ты про неё откуда слышала? Убились они с мужем, в столб фонарный ночью врезались, из гостей, видать, возвращались, выпимши оба. Мужик-то ейный сразу помер, а она четверо суток мучилась, обгорела сильно.

– Как… обгорела? – Нина не понимала, о ком говорит управдом. Может, о каких-то других людях?

– Как люди обгорают? Обнакновенно, значится. Машина загорелась, а она дверцу открыть не смогла, смяло дверцу-то об столб. Спасли её, вытащили. А толку? На пятый день умерла, а следом и мать. Сердце не выдержало.

– А отец? А брат? У неё же брат был.

–А брат ещё раньше умер. Пили они с женой-то, все деньги на водку уходили. Пили, скандалили, девчонок колотили, ежли под руку попадут. Они на лестницу убегали от них. Соседи подкармливали кто чем. Генька-то… Геннадий Андреевич давно с ними не жил, к матери своей перебрался. В сыновние дела не вмешивался и внучек не любил. А пьянчуги энти достукались, палёную водку купили гдей-то и отравились оба. Врачи-то приехали, они не дышали уже.

– А девочки… как же?

– С дедом остались. Он как приехал, ремонт затеял, весь подъезд стоном стонал, ходуном ходил. А девчонки болели без конца. Прабабка-то жалела их, кормила, одевала, а они все болячки на себя цепляли, и слабенькие обе, аж прозрачные. Она и смекнула: всё дело в квартире. Четыре смерти в ней случились, теперича она пятую ждёт, соки из детей тянет. Ну, они девчонок в охапку – и с квартиры съехали. У прабабки так и живут. А платят исправно. Геннадий ответственный квартиросъёмщик, девчонки здесь прописаны, всё, значится, по закону.

Домой Нина вернулась на негнущихся ногах, заперла входную дверь на два замка и улеглась спать, накрывшись одеялом с головой.

Утром проблема решилась сама собой: Дверь Таниной квартиры была опечатана. Как она вчера не разглядела? Тряслась весь вечер под одеялом и боялась. Управдом наболтал ей спьяну невесть что, и пахло от него отнюдь не кофе, а перегаром. А Таня натворила что-то, недаром глаза отводила, в лицо не смотрела никогда, всегда за плечом стояла… И теперь прячется у кого-то, а дверь в квартиру опечатала милиция. Давно, две недели назад. Как она раньше не обратила снимания на тоненькую полоску бумаги?.. Нина с облегчением вздохнула. Сказать честно, ей надоела эта прилипчивая Таня с её гаданиями. Гадала бы самой себе, так нет же, её интересовала только Нинина судьба.

Как выяснилось, Нинина судьба интересовала не только Таню: заведующая филиалом предложила ей написать заявление на отпуск:

– Что-то ты в последнее время как в воду опущенная. Ступай-ка ты, милочка, в отпуск. Нам на филиал путёвку выделили, по Золотому Кольцу (прим.: старинные русские города), с проживанием в гостиницах. Никто ехать не хочет. Бери! За полцены, остальное профком оплатит. Бери, езжай, и чтобы через две недели вернулась весёлая и счастливая.

Октябрь выдался холодным и дождливым, кто же захочет в отпуск в такую погоду? Кто же поедет по Золотому кольцу? Из автобуса не высунешься, а на экскурсии будешь мечтать о гостинице с унылыми стенами и длинными коридорами, но там хоть не льёт…

Нина на путёвку согласилась. Вернётся из отпуска и перейдёт в другой филиал. Хватит с неё Наталии Михайловны.

21. Отдельная жизнь

Отдельная квартира, с её отдельной жизнью, имела не только плюсы, но и минусы: Хотелось поговорить, посоветоваться, но было не с кем. Написать маме? Она вообразит невесть что, примчится из Марнеули, самолёт туда и обратно стоит денег, а у неё свекровь больная и дом ремонтируют, строят террасу на втором этаже. Наверное, с неё красивый вид на горы. Поделиться с кем-то на работе, чтобы потом обсуждали всей сменой? Никогда! Этого не будет никогда.