Квартирант

«Я уверена, что Машенька хотела бы ответить на мое нетактичное замечание. Я прошу прощение, ведь это совсем не мое дело. Может вы еще со школы знакомы, хотя не похоже», – тут она опять съехидничала своими не такими уж и красивыми, как мне раньше казалось глазками, – «больше похоже на внезапно вспыхнувшую страсть, переросшую в необычный служебный роман». Она приносила извинения, но ими еще более задела по крайней мере меня. Я фурией вылетела из кухни по коридору в комнату. По дороге прокрутила парочку острых фраз в голове, но в комнате я застала уже старушку-ангелочка, аккуратненько складывающую книжечки на место при этом очень мило протирающую их от пыли своим батистовым носовым платочком с кружевом. И что ты ей скажешь после этого?!

«Идемте к столу. Чай готов. Печенье и варенье уже в розетках. Осталось только бутерброды приготовить. Но, по-моему, Сергей ретировался на кухню и именно сейчас нарезает колбасу и хлеб». Кот терся о мои ноги, как бы успокаивая. Елизавета Марковна улыбнулась сначала ему, потом мне. Сердце мое оттаяло окончательно после ее улыбки, но сжалось опять в кулак, после ее следующих слов: «Машенька, Вы, когда пойдете, внимательно смотрите под ноги – Бегемотик уж очень плотно трется о Ваши ножки. Того и глади об него спотыкнетесь и опять, чего доброго, растянетесь на полу.» Да, уж. Вот что-что, а держать в тонусе рядом находящихся людей Елизавета Марковна умела профессионально. Теперь мне становилось более понятно поведение, с ее слов, многочисленных родственников, которые мало того, что отпустили даму в столь неюном возрасте в длительное путешествие, так еще и в страну, лишенную привычного для старушки комфорта. Да уж. Видать поистрепала нервную систему своих близких наша Елизавета Марковна. Наша? Как-то быстро все здесь присутствующие становились «нашими». Сережа очень быстро перешел из разряда первого встречного следователя в близкого и даже любимого человека, кот вообще без комментариев – просто пришел и начал жить, а вот теперь и Елизавета Марковна – теперь уже наша Елизавета Марковна. Может это я какая-то безвольная и бесхарактерная, или все-таки общая трагедия (в нашем случае убийство неизвестного) настолько сближает людей, что они начинают сбиваться в племена, как неандертальцы, а точнее вот в такие вот странные компании. Я устала. От своих мыслей, от непривычного количества людей и животных в моей квартире, и в первую очередь от себя – я испытывала абсолютно непривычные для меня чувства и эмоции. Дойдя до столовой, я уже очень успешно пожалела себя, и моя трогательность к себе выдавила даже скупую слезу и соплю из носа, которые я утерла, умостилась в кресле и неожиданно для себя уснула. Сквозь сон я периодически отчетливо чувствовала и слышала кота, мягкие осторожные прикосновения Сережи и непривычно тихие и заботливые слова Елизаветы Марковны, полностью лишенные вредности: «А может она температурит? Потрогайте лоб, не горячий ли. Бедная девочка, вымоталась совсем». Забота и любовь окутали меня полностью и передали в руки сну.

Меня разбудило яркое солнце и чье-то несвежее дыхание. Нет, это определенно не Сережа, да и от кота не может так нести псиной, а про утонченную Елизавету Марковну я вообще молчу. Я открыла глаза. Спальня была залита ярким солнечным светом. И в ореоле этого сияния предо мной предстала радостная собачья морда. Именно так выглядит на мой взгляд собака-улыбака. Включив логику и выключив режим сна, я пришла к выводу, что собаку притащил в дом Сережа, вроде у него был охотничий пес, по крайней мере что-то подобное я помню проскальзывало в наших коротких беседах не о чем. Потому что все остальные разговоры у нас были то о бриллиантах, то о преступлении. Да, что-то мало мы говорили о преступлении. Сережа, как-то прикрывался тайной следствия, а сама я была занята, то поиском происхождения бриллиантов, то своими новыми знакомыми (это я о самом Сергее, коте и Елизавете Марковне). Кстати, Елизавета Марковна…