Квартирант с приданым

— Нечасто, но дохли, конечно. Была там одна установка, ученые ее называли «Луч-5». Не знаю, что она там излучала, но после нее животные всегда гибли. Вообще-то они у нас иногда и так дохли, потому что их специально разными вирусами заражали, чтобы потом этот «Луч» их вылечил. Но ничего он не лечил. И, как назло, именно на «Луч» ученые больше всего надежды возлагали. Но все мы знали, что сколько бы там ученые над этим своим «Лучом» ни колдовали, сколько бы они его ни модифицировали, все без толку. Когда потребовали очередное животное, Славка сразу сказал, чтобы Борея послали.

— Борея?!

Они ее Борея отправили умирать на эту проклятую установку? Славка и Леха сговорились и отдали Борея на растерзание ученым! Все сочувствие, которое испытывала Настя к этим двоим, мигом испарилось из нее без всякого следа.

— Славка так и сказал, мол, все равно совсем хилая собака. Не от излучения, так от дизентерии подохнет. Я тоже согласился. Чем других собак отдавать, лучше этого конченого доходягу отдать. Замучился я после его «подвигов» клетку отмывать. Чуть ли не каждый день с ним «приключения» случались.

— И что было дальше?

— Ничего. Подох наш Борей. Как все до него дохли, так и этот помер. Но когда ученые констатировали смерть собаки и пса назад принесли, чтобы мы тело утилизировали, Славка вдруг распорядился, чтобы мы до утра тело оставили в клетке. Мол, нечего на ночь глядя выносить, дурная примета. И когда мы с Колей домой уходили, то он вокруг мертвой псины кругами ходил. А наутро прихожу на работу, смотрю, в той самой клетке кто-то возится. Подошел ближе, что за история, жив наш Борей!

— Жив! Значит, эксперимент наконец-то увенчался успехом?

— Ученые все тоже сбежались. Осматривают пса, руки друг другу жмут, радуются. Славке премию выписали, что он так хорошо за собакой ухаживал. По справедливости, это мне должны были выписать, потому как Борей под моим присмотром был. У него даже на клетке было написано — кличка и мое имя. И на ошейнике тоже.

Алекс Борей! Значит, правильно они с Катей догадались, что значили эти имена. Алексею поручили уход за Бореем и отметили это в документации. Отсюда и код, и другие цифры.

Лешка же продолжил рассказывать:

— Только стал я замечать, что после своего воскрешения Борей совсем другим стал. То целыми днями в углу клетки лежал, не шевелился, не играл, а тут совсем другой пес стал.

— Другой?

— Нет, внешне он никак не изменился, но характер совсем поменялся. Веселый стал, активный. И здоровье у него наладилось. То дня не проходило, чтобы он желудком не страдал, а тут и аппетит появился, все мел как бешеный. И пищеварение тоже наладилось. Ну другой пес!

— А тебе не приходило в голову, что собаку могли подменить?

Леха хмыкнул:

— Была у меня такая мысль. Только всем собакам, которые у нас жили, чип под кожу вживляли. А на нем все данные про собаку хранились.

— Да, у каждой собаки есть чип, — задумчиво произнесла Настя, вспоминая ловкие руки Глеба, колдующие с ланцетом.

— Когда выяснилось, что есть собака, которая выжила после эксперимента, ученые первым делом этот чип и проверили. Все данные сверили и довольны остались.

— Значит, у Борея под кожей был вживлен чип?

— Борея к ветеринару лично Леонид возил. Он у нас за все перемещения ответственный был. Потом уволился, верней, пытался уволиться.

— Леонид по фамилии Шмидт. Так?

— Ты и его знаешь? — опешил Леха.

Настя лишь вздохнула в ответ. Всех-то она знает, а что толку? Такая умная, всех и всё знающая, а сидит взаперти с Лехой, который умом не блещет. И как только она могла влюбиться в такое ничтожество? В голове не укладывается, как этот тип мог ей нравиться. И сколько он ей врал! Музыкант! Композитор! Как же! Чистильщик собачьих клеток, вот кто он такой.

— Значит, Борей имеет для ваших ученых огромную ценность?

— Еще бы! Он уникальный. Единственный плод всех их многочисленных научных экспериментов. Знаешь, какие надежды они на эту собаку возлагали? О-го-го! Речь чуть ли не о Нобелевской у них шла. Я своими ушами слышал, как они это обсуждали. Потому что у Борея после облучения все анализы в норму пришли. Была совсем больная животина, чудом только не подыхающая, а тут вдруг пес стал здоровей прочих. Как раз тот результат, на который они и рассчитывали. Ученым только понять хотелось, почему с Бореем все получилось, а с другими нет. Вот они пса и исследовали вдоль и поперек. Очень он для них важен был.

— А как тебе в голову пришла мысль украсть эту собаку? Разве ты не понимал, что тут начнется?

Леха смутился:

— Славка подбил.

— Подбил! А своего ума разве у тебя нету?

— Он мне деньги посулил. Большие.

— Тебе зарплаты не хватало?

— Не хватало!

— И на что ты ее тратил?

— Твое какое дело? — огрызнулся Леха. — Ну проигрался я. Должен был сильно серьезным людям. Мясник у них главный, и он мне срок повесил. Если бы я ему не заплатил, он бы со мной знаешь что сделал?

— Что?