Квартирантка с двумя детьми

– Да не будет! – выкрикнула большая женщина с крепкой, ударившей Настю, как камень, ненавистью. – Не заворачивает он туда.

Большую с готовностью поддержали:

– Напрямик он идёт, без Покровки этой…

– Как это не идёт?! – возмутилась Настя, теребя кошелёк. – Всегда заходил…

– Ещё есть кто до Новопокровки? – громко спросила большая; никто не ответил, и она торжествующе объявила: – Вот, нету никого. И ему ради одного крюк такой делать?

– Действительно, – хмыкнул стоявший над Настей дядечка в шубе. – Вылазь давай, на автовокзальском доедешь.

– Не задерживай! – сзади её ткнули в спину.

– Во… – Настя задыхалась от обиды и растерянности. – Водитель… вы заезжаете в Новопокровку?

Водитель не ответил. То ли не слышал за общим шумом, то ли не хотел услышать.

– Ну выходишь ты, нет? – досадливо простонала женщина в красном берете, и её стон особенно поразил Настю. От этой женщины, которую успела пожалеть на остановке, не ожидала…

– Сволочи! – вырвалось.

– Ишь ты! Она ещё и оскорблять тут будет!

– Ну-ка вылазь, хамка такая, а то как кошку лишайну вышвырнем!

– Вставай, чего… – Дядечка в шубе больно потянул Настю за плечо. – Сколько можно…

– Не трогайте меня!

– Да кому ты сдалась, – хохотнула большая женщина, – трогать тебя ещё.

– Королевна, мля…

– Да пошли вы, уроды, блин!

Захлёбываясь слезами, текущими почему-то не из глаз, а по горлу, Настя стала выбираться. Зацепилась правой ногой за колёсный бугор, чуть не упала в проход.

Неуклюже, наклонившись вперед, двигалась, переступая через сумки, к двери, которую ей открыли, и сквозь обиду и оглушённость произошедшим удивлялась наступившей тишине. Показалось, что на неё смотрят даже с сочувствием. Сейчас скажут: «Да ты чего, мы ж пошутили!»

Нет, не сказали… Она спрыгнула на снег на газоне; дверь с шумом задвинулась и щёлкнула, маршрутка сорвалась с места.

– Уроды… Сволочи… – повторила Настя.

Высоко поднимая ноги, вышла на тротуар, достала из кармана сотовый, посмотрела время. На тот автобус, что отходил от автовокзала, она успевала.

Закорючки

Сидели в тот раз, как обычно, в кандейке, глотали жиденький, переслащённый кофе, таращились в мониторы. Смена началась обыкновенно, и не было никаких намёков на неожиданное. Да и что может случиться? Какой-нибудь идиот засунет под куртку батл водяры? Или лохушка наденет кофточку и пойдет в ней к выходу? Их стопроцентно запасут охранники в залах, сигнализация сработает. Степеней защиты в нашем центре предостаточно и без камер.

Нет, был как-то моментик, когда мы все всполошились. С год назад.

Тогда заклинило стеклянную дверь на фотоэлементах, и в тот же момент на мониторах появился парень с электродрелью в руке. Поднимался по эскалатору на третий этаж, где детский уголок – автоматы, комната развлечений с батутом и столиками для рисования… Парень был явно в неадеквате: поздней осенью в шортах и майке, камуфляжной, кстати, лохматый, небритый. И в руке электродрель.

Выскочили, помню, из кандейки, ломанулись наперерез, по рации вызывали ближайших к детскому уголку ребят. Ну, перехватили, окружили. Стали интересоваться, куда он, почему с дрелью.

Оказалось, что дрель купил в цокольном этаже, где «Мир электроники», коробку сразу выкинул и поднялся, чтобы съесть в «Макдоналдсе» бигмак или что там; одет так, потому что на машине, она у входа припаркована…

Ну, мы сделали замечание, что не следует с дрелью бродить по торговому центру, это людей нервирует, оставили одного нашего, чтоб проследил ненавязчиво, как парень этот, шизанутый, конечно, слегка, будет себя вести, и вернулись кто на посты в залах, кто в кресла в кандейке. Тут сообщили, что дверь заработала.

Вот такая была единственная тревога за четыре года моей здесь службы.

Народ явно становится цивилизованней, дебоширов нет почти, воровать то ли боятся, а скорее всего, как-то нет мыслей об этом. Бывают попытки, но редко. Да и эти проблемы чаще всего на месте решаем – большинство пойманных честно так признаются: «Переклинило меня, извините, всего много, лежит вроде бы без охраны, вот рука и потянулась… извините». Мы и отпускаем с согласия начальства центра. А начальство обычно соглашается – ему судебные разборки невыгодны, имиджи портят.

Сложнее бывает, когда что-нибудь случайно сломают, разобьют. Крутят, к примеру, миксер какой-нибудь, крутят и уронят. Или бутылку дорогого вина локтем с полки смахнут. Да, тогда приходится убеждать, что нужно платить, перекрываешь выход, пугаешь полицией, а этот или эта орёт, бесится, иногда до драки чуть не доходит. «Специально проходы узкими сделали, чтоб задевали!.. Это случайность!.. Я товар ещё не купил, и, значит, магазин за него отвечает!..» Такие, в общем, отмазки.

Но в основном дежурства проходят спокойно. Скучно, если честно. Сидим мы, накачанные, обученные ребята, в кандейке тесной и душной, таращимся в мониторы, где бродят и бродят покупатели, пьём сладкий и жидкий кофе, зеваем, тупеем, жиреем. Или маемся на этажах, в залах, и многие, знаю, тайком, почти против сознания, призывают какую-нибудь нестандартную ситуацию. Хоть одну, но настоящую. Проверить себя.