Квартирник

— Капитан Близнюк — просипел я, боль была страшной, как будто через руку пропустили электрический ток.

— То-то же. И не думай, что мы про вас ничего не знаем. Тебе неделя, чтобы разобраться с Близнюком…

— Что ты хочешь, чтобы я сделал?

— Сам решай, или ты совсем тупой, ничего придумать не можешь. Так тупые мне не нужны. И запомни — неделя!

— А потом все? Мы в расчете?

— Ну ты действительно дурачок. Как ты можешь быть со мной в расчете? Ты же меня изнасиловал, девичью честь порушил, разорвал мой внутренний мир… Не, ты только не грусти — Инна взяла меня за саднящую руку, юрким язычком слизнула струйку темной крови, провела по губам, а затем, на мгновение, прижала мою ладонь к своему лобку: — Ты не грусти. Если ты не тупой, я тебе обещаю — у тебя будут пряники. У меня много сладких пряников, и ты их получишь. Я тебя тогда не обманула — ты мне действительно понравился. Чао! Помни — неделя!

Когда я, как во сне, дошел до кабинета, там был один Близнюк, в своем обычном состоянии «у меня все хреново». Сейф был открыт на распашку, на столе неаккуратно валялись дела оперативного учета, под столом стояла пустая бутылка из-под водки, а сам хозяин кабинета сидел за столом с остекленевшими глазами, сознанием находясь в параллельной вселенной.

Честное слово, в том, что произошло потом моей вины не было — все подсказала мне Инна, чей властный голос я хорошо слышал левым ухом.

Глава 19 Звезды ловлю зубами

Ночь с Ниной оставило в моей душе неизгладимое впечатление. Мало того, что глядя на ее обтянутые бледной кожей косточки, хотелось посадить ее на ладонь, прикрыть второй, чтобы не мерзла и плакать от жалости, и только позывы двадцати двухлетнего организма, страдающего в данную историческую эпоху отсутствием регулярного секса, позволили мне с честью выдержать испытание. В довершении всего, Нина оказалась девицей в классическом смысле слова. И половину ночи мы орошали подушку слезами, она от горя и радости одновременно, а я от того, что вляпался в ситуацию, которую всегда пытался избегать.

После бессонной ночи, злой и не выспавшийся, я умудрился опоздать на утренний селектор, вбежав в здание РОВД, когда личный состав уголовного розыска заходил в кабинет начальника на развод.

— А Громов почему отсутствовал на селекторе — Начальник УРа, не глядя на меня, задал риторический вопрос Близнюку: — Он куда-то отпрашивался?

— У меня не отпрашивался — тут же влет «сдал» меня «отце-командир».

— Громов где? — глаза начальника розыска скользили мимо меня: — Его сегодня кто ни будь видел?

— Я товарищ майор — я скрипнув расшатанным стулом, приподнял седалище.

— А где вы были, товарищ старший сержант? Наверное, кого-то задержали и доставили в дежурную часть?

— Никак нет, проспал. Прошу простить.

— Спать любите? Наверное, рано я вам приказ на офицерское звание подписал. Как-то к службе вы относитесь безответственно. Надо выводы делать, организационные. После развода останься, разговор к тебе будет.

Ой, не к добру эти длинные заходы от начальника, беда одна не приходит. Сначала Нина, теперь это…

Когда народ торопливо потянулся на выход, в кабинете, кроме хозяина, остались Близнюк и заместитель начальника уголовного розыска.

— Ты Павел ничего нам рассказать не хочешь? — черные глаза Александра Александровича смотрели тяжело, пытаясь придавить меня к полу.

— Не виновен.

— Что?

— Я говорю, что все, что на меня наговорили, я не делал и не участвовал.

— Вот видите! — покрасневший, как свекла, Близнюк вскочил, тыкая в меня пальцем: — Ему все шуточки! Надо все у него проверить, я уверен, что они у него…

Я вздрогнул и не смог сдержать эмоций под пристальными взглядами начальника УРа и его зама — слишком много у меня могли найти при доскональном обыске. И кажется реакция моя была неправильной — боссы подобрались, как волки перед прыжком.

— Да что, в конце концов, случилось? — не выдержав, взревел я: — Может быть хватит в загадки играть?

В это время в кабинет сунулась наша «секретчица» Влада — единственная барышня в буйном коллективе оперов.

— Сказали завтра с утра приедут — протараторила она, и туже стрельнула глазами в мою сторону и с надеждой спросила: — Не признался?

Я хотел обматерить всех, но присутствие Влады меня остановило — она была девушкой приличной, а мы с ней некоторым образом приятельствовали.

— Может быть все-таки скажете, в чем я должен признаться? Всем будет легче, честное слово. Может, я признаюсь.