Квест с привидениями

– И как она… то есть, оно выглядело?

– Нет, это была и не она, и не оно, это был высокий худой мужчина.

Мужчина? Этого только не хватало! На первом этаже призрак – юноша. На втором привидение – мужчина. Любовь Яковлевна чувствовала, что здорово погорячилась, когда дала следователю уговорить себя оставить всех детей в этом доме еще на целую ночь.

– Как он выглядел?

– Мама, ты только не пугайся, но мне кажется, что хозяин этого дома…

– Господин Щербаков его зовут.

– Нет, мама, не зовут, а звали. Похоже, что он умер.

– С чего ты это взяла?

– Потому что… То самое привидение, которое мы с мальчишками видели входящим в комнаты хозяйки, оно и было им.

– Кем?

– Щербаковым этим.

– Ты-то откуда знаешь, каков он из себя?

Пришел черед удивляться Маринке.

– Ну, ты даешь, маман! А интернет на что? Там про этого Щербакова куча всякой инфы! И фотографии есть. И много. Мы с ребятами первым делом разузнали, что это за дядька такой был.

Любовь Яковлевна мысленно обругала себя старой калошей и еще похлеще. Как же она сама не догадалась сделать такую простую вещь – заглянуть в интернет. Все-таки зря она бодрится и считает себя ровней молодежи. Никогда ей уже не научиться мыслить так, как они. Едва ее дочь ускакала дальше, Любовь Яковлевна ввела в поисковик запрос на господина Щербакова. И что же она увидела?

А увидела она человека с худым и бледным лицом, с большими усталыми глазами и хорошей светлой улыбкой. Возможно, все это было лишь работой ретушера, но что-то подсказывало сыщице, что в жизни господин Щербаков был не очень-то счастлив, невзирая на все свое богатство. А вот его жена Анна Сергеевна, чьи фотографии в сети тоже имелись, сыщице совсем не понравилась. Красива, да, но возле губ залегла капризная складка, и в глазах притаилось нечто, позволяющее думать, что львиная доля несчастий и неприятностей господина Щербакова исходила как раз от его любимой жены.

– А на свою сестру Анна совсем не похожа.

Софья – колобок с невыразительными чертами лица. Анна женщина интересная. Надо же, как по-разному сложилась у них жизнь. У одной сестры и красота, и богатство, и муж. А у другой ни того, ни другого, ни третьего.

Мимоходом пожалев толстенькую коротконогую Софью, учительница вновь углубилась в изучение личной жизни господ Щербаковых. У пары был один ребенок – тяжело больной мальчик по имени Алик. И сколько ни рылась Любовь Яковлевна, ей не удалось найти ни одной фотографии, на которой Алик стоял на своих ногах. Либо в инвалидной коляске, либо в кресле. Был он похож на отца. Тоже высокий, с худым лицом, такой тоненький и прозрачный, что казалось, подует легкий ветерок, и фьють! Уже нету Алика, улетел.

Любовь Яковлевна долго вглядывалась в лицо Алика. Она задумчиво морщила лоб, но так и не поняла, почему лицо мальчика кажется ей знакомым. Сама статья была посвящена поместью господина Щербакова, которое он оборудовал под вкусы своего сына и жены. О сестре Анны Сергеевны в статье не было сказано ни слова. И ни на одной из фотографий толстенькой кругленькой Софьи Сергеевны также не было видно.

– А ведь это странно. Почему так?

И Любовь Яковлевна отправилась на кухню, где надеялась застать повариху. Софья Сергеевна была там не одна, она вела разговор со Светланой.

– А я вам в сотый раз говорю, что никакого ужина, кроме легкого перекуса, у меня не приготовлено. И я даже не знаю, что им готовить!

– Картошку хоть поджарьте.

– И жарить мне не на чем!

– Софья Сергеевна, вы же сегодня утром утащили к себе на кухню двадцать четыре бутылочки!

– Двадцать три! – поправила ее повариха. – И не пригодились они мне. Правы вы все были, не годятся эти масла в пищу. Либо запах не тот, либо вкус, либо горят на сковородке. Две бутылочки масла всего и сгодились. Одно из зародышей пшеницы, а второе какое-то растительное, но с лимончиком внутри. На них картошку сегодня на обед и жарила. Гореть масла эти не горели, но дети потом мне пожаловались, что картошка цитрусом пахнет. Вот и все пригодное, что я среди масел нашла. Можете забрать корзину!

И повариха кивнула в сторону подарочной корзины, которая была небрежно брошена в углу. Любовь Яковлевна удивилась. Утром Софья Сергеевна чуть ли не дралась за эту корзину, твердя про память о сестре. А сейчас и глядеть в ту сторону не хочет. И о чем говорят подобные скачки в настроении? Надо бы спросить у Верочки, она специалист в таких делах. Как назло, Верочка куда-то запропастилась.

Между тем Светлана продолжила наступление на повариху:

– Софья Сергеевна, неужели нельзя было купить новое масло? Столько времени прошло!

– Да я же не знала, что они у нас на ночь останутся! Думала, перекусят перед дорогой бутербродиками – и до свиданья! Какой с меня спрос?

– Может быть, тогда пюре приготовить?

– Пюре можно. Только не все его любят. Я уж спрашивала, половина от пюре категорически отказались.

– Тогда макароны?

– Та же история.

– Рис или гречу?

– Кто-то хочет, кто-то нет.

– Ничего не поделаешь, придется вам сварить все четыре гарнира. Пусть каждый выбирает себе по вкусу.

– По мне, так пусть бы они все голодные сидели или уж проваливали разом!