Квини

Я укротила свою тягу к нему и продолжила писать для Джины новую статью, поскольку все предыдущие были для нее недостаточно хороши. Я закончила, распечатала ее и отправилась к Джине в кабинет. Тихонько вошла, прикрыла за собой дверь.

– И что ты мне приготовила? – спросила Джина, не отводя взгляда от монитора.

Я глубоко вдохнула, чтобы взять себя в руки, и приступила.

– Статья называется «Синдром щелкающих пальцев».

– Что? – Джина повернулась ко мне.

– Она посвящена либералам, которые публикуют травматичный контент.

– И что конкретно там написано, раз уж мы разобрались с твоей игрой слов?

– Статья, в основном, о том, что люди публикуют все эти ужасающие истории об изнасилованиях, абьюзе, похищениях, бомбардировках, стрельбе в школе – практически обо всем, что произошло ужасного – и не задумываются, как эти истории повлияют на читателей.

– И кто же это публикует? – Джина снова уставилась в монитор.

– По большей части белые либеральные журналисты, которые могут позволить себе работать в медиа благодаря своим богат…

– Осторожно.

– Ладно, ясно. Как насчет… – попыталась я сменить тему.

– Тебе нужна какая-то замануха.

– Согласна. Что если привязаться к «Me Too»? Огромное количество людей выложили свои истории о сексуальном насилии, совершенно не думая о женщинах, которые не могут расска…

– Это уже давно неактуально.

– Хм, ладно, – запнулась я. – А что если…

– А что если, например, ты подготовишь для блога обзор, допустим, лучших десяти черных платьев, в которых звезды, поддерживающие движение «Me Too», появлялись на торжественных церемониях?

– Серьезно? – спросила я.

– Да, – ответила Джина. – Рождество на носу, люди хотят видеть роскошные вечерние платья. Придумай какое-то моральное обоснование.

– Но я… – начала было я и осеклась. А смысл?

– До утра пятницы, пожалуйста.

После работы я поехала к бабушке и дедушке, чтобы присмотреть за двоюродной сестренкой Дианой, хотя вполне бы могла сказать тете Мэгги, что Диана в ее возрасте уже сама может присматривать за мной.

Я согласилась только потому, что Мэгги просила присмотреть за дочерью, чтобы пойти на свидание, первое с тех пор, как она развелась с мужем пятьсот лет назад. Я решила, что должна поддержать ее любыми способами, даже если для этого придется провести весь вечер, выслушивая нотации от подростка, которого я даже побаиваюсь.

Когда я приехала, дверь была открыта, Диана сидела на лестнице, а Мэгги качала пальцем в миллиметре от ее носа и что-то говорила сквозь сжатые зубы.

– Д иана, – тетя всегда делала ударение на первый слог имени моей двоюродной сестры, когда у той были проблемы. – Ты должна уделять больше внимания делам, а не только уметь огрызаться. Я беседовала с твоими учителями, и даже они говорят, что единственное твое занятие – сидеть в телефоне. Думаешь, я купила его тебе, чтобы ты весь день в школе смотрела, как люди красятся? Надо учиться.

– Я и учусь! – ответила Диана. – Я смотрю мастер-классы по макияжу, я знаю, как правильно его делать. Я тебя, вообще-то, накрасила для свидания, мама.

– Я не об этом! – Мэгги обернулась ко мне.

Она здорово выглядела, не поймите меня неправильно, но была не похожа на себя. Именно так и бывает при наложении пяти слоев тонального крема и двух комплектов накладных ресниц.

– Квини, у мамы голова болит, так что лучше бы вам уйти, – Мэгги шагнула к двери и сунула ноги в туфли леопардовой расцветки с каблуками сантиметров пятнадцати.

– Ты сможешь в них ходить? – спросила я.

– Попытаюсь, – она подмигнула и распахнула дверь. – Веди себя нормально с сестрой. Не торчи все время в телефоне и постарайся не ужинать опять чипсами и курицей из Morley’s, – обратилась Мэгги к дочери. – Пока, и пожелайте мне удачи.

– Что бы сказал Отец наш небесный о том, что ты идешь на свидание, Мэгги? – спросила я.

– Не богохульствуй! – заявила Мэгги, закрывая за собой дверь. – И между прочим, он пастор.

Я посмотрела на Диану, а потом крикнула:

– Бабушка, а можно мы с Дианой побудем…

– Нет! – проорала бабушка с кухни.

Пока мы с сестрой спускались вниз по улице, я спросила Диану, мол, пройдемся или сядем в автобус. Она остановилась, поджала губы и посмотрела на меня с таким выражением лица, которое, как выяснилось, умеет изображать каждая женщина в моей семье, причем уже со столь юного возраста. Мы сели в автобус.

– Есть хочешь? – спросила я, серьезно относясь к своим обязанностям.

– Нет, я уже перекусила в Morley’s, погрызла сладкого по пути к бабушке и съела четыре батончика.

– Ну это же не обед, правда? Нужно что-то посущественнее сахара. У меня дома нет еды, так что зайдем в супермаркет. Взять тебе пиццу? – предложила я.

– Не надо, – ответила Диана, включая телефон. Она втянула щеки и сделала селфи.

– Я все же думаю, что надо купить тебе поесть. Нельзя жить на одних булках. Иначе сама станешь, как булка, – сказала я, понимая, что ворчу, как бабка.