Квини

– Ты даже не представляешь, насколько лучше. Но было бы не так весело.

– Последние несколько месяцев тебе было совсем не весело. Тоже мне, веселье – смотреть, как кто-то методично уничтожает сам себя, – я неловко рассмеялась. Но само ощущение неловкости ушло.

– Я дружу с тобой не для того, чтобы ты меня развлекала.

Я подошла и крепко ее обняла, удивив этим жестом и ее, и себя.

– Как я по этому скучала, – пробубнила она мне в плечо, зарываясь в мои волосы. Впервые за миллион лет я чувствовала себя собой.

– Спасибо тебе за дружбу, – сказала я. – Хотя со мной так сложно дружить.

Вскоре я ее отпустила и указала на шарик.

– Где тебе удалось раздобыть такую шикарную вещь?

Дарси молчала, и когда я подняла на нее взгляд, ожидая ответа, то увидела, что по ее лицу текут слезы.

– Что случилось? – спросила я.

– Что случилось? – спросила бабушка, распахивая дверь в комнату. Она в ужасе смотрела на Дарси.

– Я просто… Я так соскучилась! – всхлипнула Дарси.

– О, ты моя дорогая! – сказала бабушка, прижимая Дарси к своей груди и мягко похлопывая ее по спине.

Вот если бы она и меня так успокаивала, когда я в печали.

– Давайте-ка пойдем к остальным, – сказала я, и мы отправились в переднюю гостиную, а шарик, который я тащила за собой, зацепился за дверной проем.

– Может, мы, наконец, зажжем свечи? А то мне пока пришлось их задуть, – сказала Диана, доставая из кармана зажигалку и поджигая фитильки.

– Откуда она у тебя взялась? – спросила Мэгги, так дергая головой, что при движении вправо ее парик съезжал влево.

– Это Кадижа… у меня в сумке забыла, с днеееем рождееееенья… – завела Диана, с тревогой поглядывая на мать, также не сводившую с нее глаз, и ни одна из них больше не проронила ни слова.

Я посмотрела на торт и задула свечи.

– Загадала желание? – тихо спросила моя мама срывающимся на середине реплики голосом.

– Нет. Зачем? – сказала я, не отводя взгляда от торта. – Я с детства не верю в исполнение желаний.

Бабушка убежала в кухню за своими лучшими фарфоровыми тарелками («Это из-за того, что у нас белый гость», – вздохнула Мэгги), а Диана принялась резать торт.

– Помолимся? – спросила Мэгги, указывая на торт. Диана посмотрела на меня. – Кстати, ты не откроешь подарок? – поинтересовалась Мэгги, кивая на подарочный пакет. Я взяла его и достала оттуда маленький сверток.

– Там ничего такого, просто лавандовое масло из «Holland amp; Barrett». Подумала, что можешь побрызгать в комнате, чтобы расслабиться, – с улыбкой сказала она.

– Спасибо, – ответила я, убирая сверток обратно в пакет.

– Может, прогуляемся? Или в саду посидим? – предложила я Дарси, привязывая к запястью веревочку от шарика.

– У нас не было возможности пообщаться, – тихо вмешалась в разговор моя мама. – И толком познакомиться с твоей подругой.

Она посмотрела на Дарси, улыбнулась, потом снова опустила взгляд.

– Я Дарси. Мы с Квини уже три года вместе работаем, да? Она составляет программу, а я – фоторедактор.

– О, славно. А чем занимается фоторедактор?

– Обычно, когда мы выпускаем статью, в журнале или блоге, моя задача – подобрать к ней фото, проверить, можно ли его публиковать, ну и все такое.

– Ну и работа! Я бы не справилась, – отозвалась мама.

– Справилась бы, мам, – сказала я, пробуя в деле недавно обретенную готовность ее простить. – Ты бы с чем угодно справилась.

– Неправда, Квини, – ответила мама, глядя на свои руки и улыбаясь. – Я не такая, как ты.

– Я хотела вас спросить, Сильвия, – оживилась Дарси. – Почему вы назвали Квини… Квини?

– Все просто, Дарси, – мама посмотрела на нас и поудобнее уселась в кресло. Она была такая миниатюрная, что почти провалилась в него целиком. – В детстве я постоянно воображала себя принцессой. Звучит глупо, но дело в том, что комната Мэгги располагалась прямо возле спальни родителей, чтобы за ней присматривать, а моя была на самом верху, под самым чердаком. Это было в большом красивом викторианском доме, который мой дед купил, когда только приехал сюда.

– Мансарда с привидениями, – объяснила я Дарси.

– Единственным привидением там был мой отец, поминутно охавший из-за коммунальных счетов, – засмеялась мама. – Мы были первыми черными, поселившимися на этой улице. Папа работал буквально день и ночь, чтобы его оплатить. Извините, я что-то отвлеклась от темы.

Мама снова посмотрела на свои руки.

– Я часто выглядывала из окна и представляла, что кто-то явится и спасет меня, – она сделала паузу и подняла на нас сияющие глаза. – Став подростком, я уже перестала выглядывать в окно и фантазировать, но все равно сходила с ума по принцессам. Во всех сказках, которые я читала, принцессы были прекрасными, идеальными созданиями, такими нежными и хрупкими, и, в общем, когда я встретила отца Квини, он был моим принцем.

– Мам, – вмешалась я. – Он же был женат.