Квинканкс. Том 1

Это было верно, поскольку кодицилл попал к нашему врагу, хотя матушка не должна была об этом знать. Я смолк, потому что ее обращенные на меня глаза расширились от ужаса. Я разглядел теперь лихорадочный румянец на щеках у матушки, который прежде принимал за грим.

— К сэру Персевалу? — повторила она.

— А в чем дело, мама?

— К сэру Персевалу? Нет, только не туда, — яростно бросила она. — Там я уже была, и меня прогнали.

— Хорошо. — Новость меня удивила. В голове завертелись прежние подозрения по поводу Момпессонов, вспомнилось, как мистер Степлайт (или Сансью) прибыл к миссис Фортисквинс в их карете. Но я не находил в этих подозрениях смысла, ведь Момпессонам нужно было, чтобы мы оставались в живых. Верно, матушка неправильно выразилась. — Но нам придется куда-нибудь пойти.

— Куда?

— В работный дом, куда же еще? Если нас туда примут.

— Нет-нет! — Матушка встала как вкопанная. — Только не это. Они нас разлучат.

— Но у нас нет выбора.

— Есть еще река, — тихо проговорила она. — Я слышала прежде об арках под Аделфи как о пристанище для отчаявшихся.

— Но, мама, в работном доме нам будет лучше. Крайстчерч находится в Спитлфилдзе, не так далеко отсюда.

Я помнил, как она призналась, что записана в этом приходе.

Матушка испуганно подняла глаза. Нет! Там опасно!

— Почему? — Мне вспомнился ее испуг, когда мисс Квиллиам завела разговор о том, чтобы нам отправиться в работный дом.

— Не спрашивай! — Ускорив шаги, матушка меня обогнала. Вдруг она споткнулась и едва не упала.

— Да ты нездорова! Тем более мы должны обратиться за помощью.

— Только если ты расскажешь мне свою историю. Там ведь нас сразу разлучат.

Я не решился ей противоречить. По дороге я поведал ей о школе и о том, как оттуда убежал. К вечному своему раскаянию, я не скрыл от нее и сведения, полученные в Мелторпе: что мистер Барбеллион — адвокат сэра Персевала (я слишком устал, чтобы думать о последствиях, и стремился только обелить в матушкиных глазах мисс Квиллиам).

— Теперь ты понимаешь, — заключил я, — она, как обещала, отправилась к сэру Персевалу, и тот послал мистера Барбеллиона купить у нас кодицилл.

Прежде чем я успел что-либо добавить, в снедаемом лихорадкой мозгу матушки возник вывод.

— Это значит, мистер Степлайт работает на нашего врага! Теперь ясно, почему они так со мной обошлись! Мистер Пентекост был прав!

— О чем ты? Кто и как с тобой обошелся? Что тебе сказал мистер Пентекост? Разве ты с ним разговаривала?

Но она не обратила внимания на мои вопросы, ошеломленная еще одной ужасной мыслью; глаза ее дико блуждали, горя неестественным светом.

— Кодицилл у Сайласа! Вот что имел в виду мистер Ассиндер!

— Расскажи мне о Сайласе! Кто он? И кто такой мистер Ассиндер? — настаивал я, хотя был уверен, что недавно слышал это имя.

Она не слушала.

— Нам грозит страшная опасность! Он нас убьет! Случилось то, чего боялся мой отец! И я сама отдала ему в руки кодицилл!

— Ты говоришь о Сайласе Клоудире? — Я вспомнил, что так звали бенефициария, упомянутого в кодицилле.

Но ей было не до меня. А мне отчаянно хотелось спросить, правда ли, что моего отца звали Питер Клоудир, как значилось в записи о крещении.

— Как же я была глупа! — Она оглядела улицу, по которой мы шли. — За нами следят! — воскликнула она.

Матушка, хоть едва держалась на ногах, припустила чуть ли не бегом, и я с трудом за нею поспевал.

— Никто за нами не следит.

— Следят, следят. Им известно, где я была, Сайласу и его агентам. Миссис Первиенс — одна из них.

— Мама, миссис Первиенс ничей не агент — и уж точно не агент нашего врага. Разве не помнишь, как мы с ней познакомились через мисс Квиллиам?

Матушка содрогнулась:

— Это она нас выдала!

— Ничего подобного, — запротестовал я. — Я тебе уже объяснял.

— Да-да! — кричала матушка. — Я видела ее в доме миссис Первиенс. Разряженную в пух и прах. На деньги нашего врага!

Я понял, что спорить с нею в ее нынешнем состоянии бесполезно. В то же время я задумался, кто из нас прав: что, если мисс Квиллиам и миссис Первиенс участники широко разветвленного заговора против нас? В конце концов, и Биссетт, и мистер Сансью или Степлайт, и миссис Фортисквинс, и даже Стивен Малифант (за ним, правда, не числилось никакой вины) оказались тем или иным образом вовлечены в интригу, происхождение и цель которой были от меня скрыты.

— Нам нужно от них отделаться, — вскрикнула матушка и пустилась бежать.

Мне оставалось только побежать следом, и она схватила меня за руку.

Словно бы имея перед собой определенную цель, она свернула в темный переулок. Он не был вымощен плитами, ноги скользили на мокром булыжнике.

— Нам нужно остерегаться, — сказал я. — Тут, на улицах, есть много других опасностей.

Она до боли сжала мою руку.

— Наш враг — вот главная опасность, остальное ерунда. В самом конце темной улочки матушка, то ли устав, то ли забыв глядеть под ноги, поскользнулась и упала на мокрые камни; мою руку она при этом выпустила.

Я помог ей подняться и поддержал. Мне бросилось в глаза, что я почти уже сравнялся с нею ростом.