Квинканкс. Том 2

Я не сразу понял, что он имеет в виду, но мгновение спустя до меня дошло. Мы дотащили раненого до кулверта на Маунт-стрит (прямо напротив работного дома), через который в прошлом часто выходили на поверхность. Поблизости никого не наблюдалось, и мы спустили мистера Дигвида туда, а потом немного затащили под арку, чтобы нас не было видно с улицы. Здесь мы попытались остановить кровотечение и обнаружили, что при падении на изгородь бедняга не только проткнул бок, но и глубоко, почти до кости, пропорол бедро. Именно из этой раны и хлестала кровь, а значит, пуля действительно прошла мимо, как я и думал.

Джоуи помчался домой, а я остался с мистером Дигвидом, стараясь облегчить его страдания по мере сил. Даже просто найти для него сравнительно сухое место в сырой трубе оказалось сложно. Время тянулось мучительно долго. Он испытывал жестокие муки, и мне стоило больших трудов заглушать его стоны. К великому моему облегчению, через пару часов вернулся Джоуи, в сопровождении матери. Когда мы, со всей возможной осторожностью, помогли миссис Дигвид спуститься в кулверт, она спокойно и без лишних слов сделала для мужа все, что могла.

— Его надо отвезти в бесплатную лечебницу, — сказал я.

— Нет! — решительно возразил Джоуи.

Миссис Дигвид потрясла головой.

— Нам нельзя рисковать, коли тот человек хорошо разглядел его…

Она была права. Ее мужа слишком легко опознать.

— Они станут искать среди тошеров, — сказал я. — Мы оставили грабли под сточной трубой. — Несколько минут мы все молчали. — Но если… если ему нужно в больницу… — начал я.

Миссис Дигвид снова потрясла головой.

— У нас в любом случае нет билета на обслуживание. И мне не у кого попросить.

— Надо отвезти его домой, — воскликнул Джоуи.

И вот, после непродолжительной дискуссии, он вновь поспешил в Бетнал-Грин.

Остаток утра периоды невыносимых страданий у мистера Дигвида чередовались с периодами благословенного — хотя и тревожного — забытья. К полудню Джоуи вернулся с лошадью и телегой Избистера, и мы рискнули перенести раненого из укрытия в повозку при белом свете дня. Наша смелость вознаградилась, ибо хотя несколько прохожих заметили нас, никто не попытался схватить нас или послать за полицейскими — и таким образом мы благополучно доставили раненого домой. Там миссис Дигвид промыла рану, а потом приготовила успокоительное из бренди и настойки опия, пока мы с Джоуи относили несчастного наверх. Выпив лекарство, мистер Дигвид погрузился в глубокий сон.

К вечеру у него начался жар и бред, и мы с Джоуи — теперь ночевавшие внизу — не спали почти всю ночь из-за криков и стонов раненого. К утру он притих и большую часть дня проспал, с болезненной гримасой на посеревшем лице, при виде которого холод леденил мне сердце.

Назавтра мистеру Дигвиду полегчало, но на следующий день снова стало хуже. Так все и продолжалось: день он лежал в жару и в беспамятстве, день находился в сознании, хотя и чувствовал страшную слабость. Рана не загноилась, но и не заживала.

Все пошло наперекосяк, и по моей вине — хотя мне досталось меньше всех. Миссис Дигвид не упрекала меня, но Джоуи, мне казалось, смотрел в мою сторону враждебнее, чем когда-либо прежде.

Тревога за мистера Дигвида не помешала нам сознавать необходимость добывать хлеб насущный, ибо неудачная попытка ограбления истощила все наши скудные средства, и сейчас ситуация осложнялась тем, что миссис Дигвид часто не выходила на работу, вынужденная присматривать за мужем. И потому через два дня мы с Джоуи решились спуститься под землю одни.

Только теперь я в полной мере оценил опыт и знания мистера Дигвида, ибо без его руководства наши с Джоуи заработки резко сократились — все потому, что мы ходили на меньшие расстояния и хуже судили о том, какие туннели стоит исследовать при существующих условиях.

Что самое неприятное, в силу своей неопытности мы допускали серьезные ошибки. Однажды туннель, проложенный над другим, более древним, начал обваливаться, когда мы по нему шли, и нам лишь чудом удалось спастись. А несколько раз мы чуть не отравились газом. Мы не рассказывали об этих происшествиях миссис Дигвид, но с каждым днем становилось все очевиднее — для меня во всяком случае, — что нам нужно найти более безопасный и одновременно более выгодный способ зарабатывать на жизнь.

Спустя месяц с небольшим состояние мистера Дигвида вроде бы приобрело устойчивый характер. По нескольку дней кряду у него держался жар, а потом наступал период легкого улучшения. Он по-прежнему был слишком слаб, чтобы вставать с постели, но по крайней мере, пока мы с Джоуи находились дома, миссис Дигвид могла отлучаться в поисках работы. И мы страшно нуждались в деньгах, поскольку нам с Джоуи удавалось добывать всего около двенадцати шиллингов в неделю.

Так продолжалось следующие три месяца. С приближением осени мне стало ясно (уверен, и остальным тоже, хотя мы не заговаривали об этом), что мистер Дигвид неуклонно теряет силы. Теперь он почти все время спал, и каждое слово давалось ему с великим трудом.