Квоска-хао, или Вместо тепла

– Какую?

– Какую помнишь. Только не попсу, пожалуйста.

– Рок?

– Рок…

– Цоя?

– Цоя… – устало ответил солдат. – Надеюсь, петь умеешь.

– Умею. Учился и петь, и на гитаре играть. Тёплое место, но улицы ждут отпечатков наших ног… – неплохо запел он.

– Звёздная пыль… на сапогах… – задумчиво подпел другой.

– Мягкое кресло, клетчатый плед, не нажатый вовремя курок, солнечный день… в ослепительных снах!

– Группа!.. – решил тоже пропеть припев второй солдат, но замолк, потому что не начал первый. – Ты чего? Вон, даже ещё кто-то начал подпевать…

– Смотри туда… Это ж из наших вроде… – произнёс тот, указывая на приближавшегося Егора.

– Ну да… экипировка вроде наша…

– А не говорили, против кого мы воюем?

– Нет, а сам что, не помнишь?

– Да я думал, мало ли, прослушал. То есть, мы против своих же бьёмся?

– А чего такого? Мятеж, может…

– Я вот что подумал: если мы воюем против наших, то любая сторона наша, а значит, выбор более сильной стороны не будет предательством, а лишь немного радикальными выборами…

– Э! Ты чего задумал?!

Но ему сразу прилетело прикладом в челюсть от первого. Военные сразу стали делиться и биться меж собой.

Это очень помогло революционерам: численность противодействия падала стремительно. Очень быстро осталось лишь пару десятков человек, причём это как раз те, кто решили примкнуть к новому движению.

– Что с ними делаем? – спросил Никита, построив их в шеренгу.

– В расход, – чётко ответил Ярослав.

– Но… – промычал Егор, увидев страх в глазах бунтовщиков.

– Они предатели! Просто предатели! Ничего благородного! – пояснил Каргин.

– Так я тоже предатель! Я же тоже примкнул к вам с их стороны! – взмолился Олдман. – Чем они хуже меня?!

– Чем? Я тебе всё разложил по полочкам: кто мы и зачем мы. Я дал тебе выбор, я устроил тебе проверку. А они ничего о нас не знают: они посмотрели – мы побеждаем, и перемкнули, чтобы свои шкуры спасти. Так я понимаю, если б это были ценные шкуры! А это так, жалкие шкурки…

– Но ведь я тоже примкнул под страхом смерти! Ты бы меня просто убил!

– Ты не до конца понял. Во-первых, заметь, я же сказал, что шкуры ценные должны быть. Ты писатель. Этого достаточно. Во-вторых, я тебе помог сделать правильный выбор. Да, тогда я мог тебя легко убить. Но сколько шансов выпадало тебе убить меня! Сколько шансов тебе выпадало, чтобы покончить с этим! Но ты не сделал ни шагу против нас! Ни шагу! А эти перебегут чуть что обратно. Да и не думаю, что искренне поддержат наше мнение… Так что… – Ярослав протянул Егору меч.

Как жаль, что лица скрыты… какие эмоции они сейчас показывали! У Каргина жестокая ухмылка, любопытство в глазах… У Олдмана испуг и сомнение…

Но он взял меч. Взял. Замахнулся… и вонзил в снег, задев и землю:

– Это другое, – прошипел он.

– Браво, не разочаровал меня. Потому что это другое. Ты не боец… и не маньяк. Я потребовал от тебя смертной казни с получением удовольствия, не так ли? Пусть это выполняет тот, кому это нравится, либо выполняют холодно, как поручение, – прошептал Ярослав и сделал жест Никите.

Иванов стал поочерёдно перерезать глотки смертникам. А когда остатки стали оказывать сопротивление, налетел Каргин, быстро присмирив их до уровня смерти.

– А как забавно получается… по факту, они всё-таки сами извели себя…

***

– Переговоры? Опять? Любят же поговорить… – посмеялся Каргин, когда ему сообщили, что им предложены дипломатические переговоры.

– Так что передать? – спросил солдат с прижатым Никитой к горлу ножом.

– Ну окей! Почему нет? Пф… Я согласен на переговоры, – весело ответил Ярослав.

Никита отпустил пленника, пнув под зад, чтобы смывался быстрее.

– Мы же их… – вопросительно и с азартом протянул Иванов, проведя большим пальцем себе по шее.

Каргин в ответ лишь только сумасшедше кивнул.

***

– Здравствуйте! – высокий мужчина с короткой причёской, мелкими морщинами, худощавым телосложением встал из-за стола и протянул руку.

– День добрый, – с недоверием пожал руку Ярослав, будто нечаянно поцарапав дипломата когтями.

– Присаживайтесь, – он сделал вид, что не заметил, хотя рукав пиджака испорчен, а кровь уже запачкала и пол, и стол, и стул, сел и указал на кресло напротив.

– Я постою.

– Дело ваше.

– Ну, рассказывайте, что вы там хотели сказать.

– Что вам нужно? Что?! Говорите, не стесняйтесь: мы пойдём на любые компромиссы!

– Воу, компромиссы… Что, когда к стенке припирают… Каково? Каково вам? Скулите, как загнанный зверь… – прошипел Каргин. Потом резко ударил кулаком по столу и прокричал: – А что если мне нужна ваша смерть?

– Но зачем? – попытался сохранить спокойствие собеседник.