Квоска-хао, или Вместо тепла

– Господи… – пробормотал Никита, спешно опустив в воду руки, в поисках ещё чего-нибудь. И наткнулся на… человеческую кисть, точнее, кости кисти, которые хорошо держались меж собой.

Парень осел, поглаживая находку… но подскочил, почувствовав задом что-то… круглое. Откинув то, что уже было у него в руках, он бросился к неизвестному предмету и аккуратно вытащил череп… Некрупный, по-своему красивый. Он явно женский, с ровными зубками… Никита снял свой шлем и прошептал черепу:

– Любимая… – глаза полны безумия, губы дрожали…

«Чистил Фред колодец свой…» – донеслись сверху строчки, пропетые Ярославом.

Вскоре пила оказалась на поверхности, и верёвка была спущена за самим Ивановым. Он опять обвязался ей и, не отрывая взгляда от черепа, начал потихоньку подниматься, конечно же, с помощью свыше.

***

В небе раздался гром… как тысячи взрывов. Чёрные тучи стремительно стали закрывать всё небо, поднялся сумасшедший ветер… обрушившийся на маленькую лодку в море. Он поднял большие волны, норовившие перевернуть судно. Сергей одной рукой вцепился в край лодки, а другой – в Викторию, до сих пор не пришедшую в себя. Солёная вода не щадя ударяла сверху, ураган поднимал всё новые волны, молнии сверкали, освещая тьму, а гром оглушал. Это был ад…

***

Ярослав попытался просвистеть, когда увидел своего товарища, полного безумца, пялившегося в чью-то черепушку.

– И под мутною водой в платье девичьем скелет обнаружил Фред… – проговорил он строчки многим известной песни. – Никитос! На кой хрен тебе это? Не суп же варить.

– Это она… – заворожено ответил Иванов.

– Кто она? А, ты серьёзно думаешь, что это она? – с усмешкой сказал Каргин.

– Я не думаю, я знаю… – всё так же монотонно и влюблённо ответил Никита.

– Ты совсем уже ку-ку? Как она могла оказаться здесь?

– Любви не мешают расстояния…

– Она мертва! Мерт-ва! Мёртвые не ходят, тем более скелеты.

– Ты не знаешь этот мир… мы лишь песчинки, смерть нам неизвестна…

– Не, ну это п*здец! Лёха, с пилы ему никакой болт на голову упасть не мог?

– Да не, пила немного повреждена от падения, но, в целом, целая. Эх… ещё бы где-нибудь таких дисков найти…

– Да ёшкин ты кот! Один про череп, другой про пилу! Они, кстати, про запасные говорили.

– Надо поискать.

– Так тебе зачем всё-таки?

– Может, помнишь какие-нибудь фильмы/игры про зомби?

– Ну. А-а-а… Понял, тогда да, давай поищем.

***

Спустя полчаса «раскопок» в стоянке были найдены и пилы, и запасы провизии, и некоторые нужные запчасти.

– Тебе сколько на модификацию времени нужно? – спросил Ярослав.

– Несколько часов минимум… – ответил Алексей.

– Никто ж тогда не против, если лагерь здесь разобьём? – Каргин повысил голос, спрашивая у «всех».

– А тебя трупы не смущают? Почти то же самое, что на кладбище, – усомнился Никифоров.

– Я устал так, что мне хоть где. Я за*бался. Хочу просто поспать. А вообще, есть народы, которые трупаков в доме хранят, потому что хоронить не на что; есть те, кто на склепах живут; а ещё я читал произведение, там на кладбище собирались и разговаривали…

– Сектанты?

– Не, учёные.

– Ну да, это похуже.

– Ой-ой, смеюсь-смеюсь. Так, прежде чем я уйду спать, что будем делать с этим? – Ярослав кивнул в сторону Никиты, который сидел и разговаривал с черепом, то плача, то смеясь.

– Это ж как в этом… Гамлете! – усмехнулся Алексей.

– Ну да, у вас «Гамлет», а у нас «Фред»! Да какая разница? Мы его теряем!

– Ты так печёшься за его жизнь?

– Да, потому что она нам нужна… Мы и так редеем, – тон диалога перешёл ближе к шёпоту, загадочному и угрожающему.

– А как на человека тебе на него пофиг? Исключительно как машина?

– Как бы цинично ни звучало, но да. Мне плевать. Закончим и всё.

– Тебе не тошно от твоего эгоизма? Ты же останешься у разбитого корыта.

– А тебе какое дело? Останусь, и что дальше? Я хоть как останусь: у меня судьба одиночки.

– Так ты люби других побольше…

– А зачем? Зачем? Что это даёт? Лишняя нервотрёпка. Нельзя никого любить. Даже себя…

– Но ты всё-таки себя любишь.

– Люблю. Представляешь, люблю. И мне глубоко плевать на всё остальное, – последнюю фразу он сказал почти на ухо, тихо, но дерзко, отвернулся и пошёл.

– Это всё из-за Егора? – крикнул вслед Алексей.

Ярослав замер.

– Или Алёны? – продолжил Никифоров. – Или Серёга? Или Марк? – добивал он.

– Сука… – простонал Каргин, а потом крикнул. – Закрой пасть! – он убежал прочь.

***

Буря прошла, как страшный сон. Сергей с трудом поднялся на ноги и с ужасом заметил, что нет ни вёсел, ни костюмов, ни земли на горизонте. Вокруг только бескрайнее синее море, а может, и океан. Он бросился к девушке, проверил пульс и с облегчением выдохнул. Он похлопал Викторию по щекам, от чего та застонала. Сергей довольно стал осматривать судно и с огромной радостью обнаружил под сидением просторный багажник, набитый едой и питьевой водой. На несколько дней здесь хватит точно. Немецкий открыл одну бутылку, сделал глоток и брызнул водой на лицо Клиновой, потом напоил её, попил сам и… упал.

– Серёжа?

***