Кыся

Я увидел, что он страшно нервничает! Не потому, что, как только кокаин будет перегружен в его машину, ему придется отправить на тот свет двух человек. Это дело привычное. Это, в конце концов, его профессия. А вот то, что обычная, паршивенькая дорожная полиция совершенно случайно заехала в эту идиотскую "Зону отдыха" и внесла в свой компьютер данные документов моего Водилы, Лысого, а вместе с ними и Алика, – вот это может грозить осложнениями. Естественно, после того, как найдут трупы этих русских.

Кстати, по пять тысяч долларов на трупах нужно будет оставить. Такие деньги – не стоят пачкотни. Как обычно, полиция отнесет это к разряду "внутренние разборки русской мафии". А деньги (если они, конечно, долежат у покойников до приезда полиции!) будут лишним подтверждением этой славной версии. Теперь такое стало в Германии столь привычным, что перестало быть сенсацией. Ну, мюнхенский "Абендцайтунг" напечатет фотографии застреленных и выдаст крупный бездарный заголовок: "Кремль протягивает щупальцы к Баварии!". Русскоязычная берлинская газетка "Европа-Центр" опубликует небольшую заметочку, подчеркнув, что у них в Берлине еще не то бывает!.. Наверняка, откликнется многостраничный и тоже русский Лос-Анджелесский альманах "Панорама" – у них здесь есть свой корреспондент. И все!..

На следующий день уже все об этом забудут, потому что в мире есть вещи поглобальнее – Босния, Чечня, землетрясения, наводнения, извержения вулканов, неонацизм и скандальные разводы принца Чарльза с принцессой Дианой или манекенщицы Клаудии Шифферс с фокусником Давидом Копперфильдом.

Алик же завтра утром сдаст товар кому надо, получит гонорар за доставку и устранение двух свидетелей, заберет свою маму и укатит с ней в Италию, в Лидо-ди-Езоло, где на пятнадцати километрах пляжной косы умудрилось расположиться пятьсот отелей любого калибра! Поди-ка, найди там Алика. Тем более, что они с мамой покатят туда совсем не с теми документами, которые зарегистрировал компьютер дорожной полиции. И уж, конечно, не на этой машине…

* * *

Он покажет маме Венецию – туда всего полчаса езды по хорошей дороге, покатает маму на гондоле по всем вонючим веницианским каналам, и гондольеры в одесских соломенных канотье с яркими лентами на тульях будут говорить маме – "синьора" и вежливо помогать ей сесть в гондолу и выйти из нее. Алик повезет маму на три знаменитых островка в Венецианском заливе – Бурано, Мурано и Торчелло. И вместе с нею будет восхищаться виртуозностью потрясающих стеклодувов, шататься по узеньким островным улочкам шириною всего в два-два с половиною метра…

Неделю тому назад на Мурано, именно на такой улочке, Алик застрелил какого-то иркутского не то градоправителя, не то банкира… Кто? Что?.. Этим Алик никогда не интересуется. Он получает заказ, аванс, один час летит из Мюнхена в Венецию, полчаса на катере до Мурано, еще полчаса на острове, а затем обратно.

Утром после завтрака с мамой вылетел, к обеду уже вернулся домой. Мама очень не любит, когда Алик опаздывает к обеду.

А двадцать пять тысяч долларов – "на дороге не валяются", как сказал этот здоровый русский шоферюга из Питера.

Вот его почему-то Алику жалко… То ли потому, что он с котом ездит, то ли еще почему. Но жалость для Алика – непозволительная роскошь, и он тут же отметает от себя это непривычное для него ощущение

Все-таки есть достаточно серьезная опасность, что Алика могут вычислить. Особенно, если это дело полиция не спустит на тормозах и за это возьмется "Крипо" – криминальная полиция. Там сидят ребятишки серьезные…

* * *

Ну, да Бог не выдаст, свинья не съест! Как говорится, овчинка стоила умылся и переоделся, я попытался зазвать его в фургон, чтобы показать ему

Из России пареньки-"исполнители" или, как их теперь стало модным называть – "киллеры", всего за три тысячи баксов в Америку летают. Плюс, конечно, дорога туда и обратно. А Алик только один аванс получил пятьдесят тысяч. Не долларов, а немецкими марок, но тоже неслабо. Особенно, если учесть, что завтра при расчете он еще столько же получит!..

Многих слов в мыслях Алика я не понял. За шесть лет своей сознательной жизни я, например, впервые услышал такое, как "абендцайтунг", "принц", "панорама", "венеция", "компьютер", "гондола", "виртуозность" и "неонацизм".

Но я понял главное – как бы Алик ни старался казаться спокойным и веселым малым с пистолетом в руках, нервно он был взвинчен до предела! И поэтому невероятно опасен.

А во-вторых, что бы Алик в эти минуты не болтал Лысому и моему Водиле о "дальнейшем сотрудничестве", он уже бесповоротно приговорил их к смерти. Прямо здесь, в десяти километрах от Мюнхена. В этой слабоосвещенной придорожной "Зоне отдыха"…

* * *

Пока же Алик весело подбадривал Водилу и Лысого, которые, кряхтя и беззлобно переругиваясь, впихавали в Аликову "Тойоту" ту самую кокаиновую пачку "фанеры" в продранном мною полиэтилене.

Наконец все было закончено – пачка удобно расположилась за задними сиденьями, Водила и Лысый вылезли из микроавтобуса, и Лысый аккуратно прикрыл задние двери "Тойоты".