КЖД IV (СИ)

Он уже и забыл про эту технику, которая ни раз помогала ему выбраться из горячей заварушки или добраться до бледного колдуна, прокладывая себе путь среди теней.

Облако двинулось под властью ветра, тень двинулась вслед за ним, а Скорбь уже знал, где находится Кальдур. Вырвал палицу из земли, развернул туловище и ударил из-за головы.

На этот раз времени увернуться хватило. Кальдур прыгнул вперёд и в сторону, избежал удара и снова оказался за спиной Скорби. Он вспомнил кое-что ещё, технику которую знал, но никогда не применял раньше, ведь до сих пор не было брони, которую он не смог бы взять своими обычными клинками.

Меч Тени.

Лезвие состоящие из того, что можно было охарактеризовать как отсутствие света. Не достаточно материальное, чтобы металла, да и любой другой материал, смог сдержать его, но достаточно острое, чтобы повредить самой душе и сути любого существа.

Пыль от удара Скорбь ещё не успела рассеяться, а Кальдур уже воткнул своё тайное оружие ему точно в середину спины, надеясь найти там хотя бы какое-то подобие позвоночника и скопления нервов. Коснулся ладонью холодного и щербатого камня, когда лезвие прошло насквозь, ни встретив никакого сопротивления.

Скорбь покачнулся, его рука дёрнулась, стискивая угловатую рукоятку палицы. Удар он точно почувствовал. Оставил палицу в земле и просто развернул к Кальдуру лицо, посмотрел ему в самую душу, дал понять, что даже такое оружие не произвело на него впечатление.

Они снова застыли напротив друг друга.

— У тебя есть что ещё, Кальдур?

Розари пыталась сохранить самообладание, но в её голосе колкими иголками проступала тревога.

— Нет... я всё перепробовал... что это вообще за тварь?

— Никогда не видела такого, он как будто жрёт наши удары, как кашу с утра, и просит ещё. Что нам с ним делать?

Доспех Розари несколько раз хаотично поменял цвет и стал матовым. На всякий случай она приняла Форму Отрицания, и видимо теперь решила играть от защиты.

— Только без Формы Разрушения, Розари. Останешься без защиты. И тогда он победит.

— Я знаю.

— У его сил должен быть предел. Даже у Госпожи он есть!

— Согласно. Что ты предлагаешь?

— Он делает паузы. Может быть, это не театральщина и не издевательство над нами... Нужно не давать ему отдыхать и восстанавливаться. Будем бить его, пока он не сломается.

— А если первые сломаемся мы?

Вместо ответа он бросился вперёд.

***

Клинки гнулись и ломались о тяжёлую броню Наира. Кальдур орал и тут же отращивал новые, бросался в атаку, искал бреши в сочленениях доспеха, проникал в них светоносным металлом, атаковал снова и снова. Удары палицы вминали его доспех, подбрасывали в воздух, откидывали в сторону, вбивали в землю, но каждый раз он поднимался и атаковал снова.

Внутри своей скорлупы он истекал потом, но хотя бы ещё не кровью. Его дыхание было настолько тяжёлым, что он уже не слышал ничего кроме него. Только лишь крики Розари и треск её клинков в редкие промежутки между вдохами. Временами бесконечный танец металла перед его глазами сменялся короткими виденьями. Сначала приятными, о той части его жизни, когда ему было спокойно. А потом тревожными и даже болезненными.

Уничтожение его деревни.

Смерть дяди.

Смерть Хизран.

Пленение Госпожи.

Смерть Колосса.

Смерть Анижи.

Последние видение, самое неприятное, удержалось в его поле зрения настолько долго, что его затошнило. Очередной клинок его жалобно пискнул и сломался о чёрную броню. Кальдур ушёл вниз к самой земле и избежал ответного удара.

— Р-а-а-а!

Его буквально согнуло пополам от ярости. От перебитого дыхания тут же закололо бок, он стиснул зубы и разозлился ещё больше. Так, что потемнело в глазах, он перестал себя помнить секунду или две, очнулся от своего собственного рыка и боли в стиснутых зубах и кулаках.

Его клинки стали чёрными и заклубились дымом, совсем как оружие Бирна. Он даже удивиться не успел — ноги уже несли его к противнику.

С силой, которой даже Скорбь не смог совладать, он обрушился на руку с палицей. Схватил её, утянул на себя, так чтобы Наир потерял равновесие, и не отпуская хватки начал рубить её неистово и неотвратимо. Чёрное лезвие его клинка не гнулось, но шло трещинами и щербилось. И было таким острым, что в нарукавнике Скорби сначала появилась выбоина, какие бывают от топора на дереве. И через несколько мгновений, Кальдур перестал дышать и рубить, ведь рука Наира вместе с рукояткой палицы вдруг отделились от тела, и упали на землю.

Скорбь застыл.