La famiglia (СИ)

Я задумался, вспомнив наш первый раз. А потом внезапно возмутился. Она что, меня за тощую барышню держит? Которая на обиды отвечает обмороком?

— Ма… ну я же мужчина…

— Да-да, дорогой… так когда ты нас познакомишь?

«Боже, надеюсь, никогда…»

— Сейчас столько работы… но… как только мы освободимся!

— Понятно.

В этот момент в дверь врезалась чья-то буйная голова.

— Ли! — прикрикнула мама.

Близнец с весёлым смехом принялся улепётывать прочь.

Я поднял бровь.

— А мне бы за такое прилетело ремня.

— Ой, да когда такое было. — Мама махнула рукой. — Хорошо, что у тебя появился обеспеченный мужчина.

Я закатил глаза.

— Ага. А ничего, что он женат?

Мама пожала плечами.

— Жена — не стенка, подвинется. Главное, ты не давай ему закиснуть, иначе найдёт кого помоложе, да посговорчивее. — Мама выдала один из самых красноречивых своих взглядов. Господи, дай мне пережить этот разговор… Или не пережить?

— Ты же не серьёзно?

— Почему не серьёзно? Как долго ещё ты будешь моделью, Лиам? Нужно делать заклад на будущее.

— На какое будущее, ма? Джейк старше меня в три раза! Я его сегодня ко врачу возил!

— Ну так пусть в завещание тебя впишет. — Мама закатила глаза, мол, чего ты, как маленький.

— О, Господи… — вздохнул я. Не то чтобы я против быть вписанным в завещание. Я очень даже за. Очень! Но… говорить об этом в таком тоне, словно Джейк — не мой альфа, а какой-то мешок с деньгами… хотя он, конечно, и есть мешок с деньгами, но… несмотря на всё, что мне пришлось по его милости пережить, в последнее время мы очень сблизились. И я бы даже сказал, что мне с Джейком хорошо. Даже не из-за его бабок, а просто так. По-человечески. Ну и секс, что уж говорить, мне с ним нравится. Короче говоря, мне мамины рассуждения неприятны. Я пользовался, пользуюсь и буду пользоваться преимуществами, что даёт мне положение мальчика богача, тем не менее, для меня Джейк, по ходу дела, уже давно перестал быть просто кошельком с членом, с узлом, с феромонами и прочими атрибутами альфы. Мы теперь… близкие люди что ли? Друзья? Любовники? Партнёры?

— Ну? — спрашиваю, откидывая солнечные очки на лоб. Уже закат, и солнце прячется в красновато-розовых и пурпурных тучках у горизонта.

Джейк захлопывает за собой дверь. Закуривает. Взгляд у него несколько уставший.

— Всё нормально. — Пожимает плечами.

Я закатываю глаза, но молчу, не мне его учить. Вообще никому уже его не учить. Сам кого хочешь научит.

— Просто помни, что если ты помрёшь, я тут останусь без ничего, — фыркаю, выезжая с парковки.

— Малыш, — смеётся он, укладывая тёплую ладонь мне на колено. От этого прикосновения, как ни парадоксально, уходит и раздражение, и приобретённая после утреннего разговора нервозность. — Неужели ты боишься, что я о тебе не позаботился? Папочка всё решит.

Я издаю протяжный стон, чувствуя, как покрываюсь краской до самых корней волос.

— Ты мне это до конца дней припоминаю будешь?! — Отвлекаюсь от дороги и окидываю этого дедка беглым взглядом. И он ухмыляется! Посмотрите на него! Старый жук!

Ладонь на бедре чуть сжимается и сползает ближе к паху. Совсем немного, но я мгновенно завожусь. Даром, что овуляция, мать её через перемать, уже позади.

— Джейк… — лепечу жалостливо, — ну я же за рулём!

— Как ты там меня называл?

Я снова издаю стон, впиваясь руками в руль.

— Папочка, пожалуйста! — Ладонь исчезает с моего бедра, и я выдыхаю с некоторым облегчением. Дерьмо, чем дальше, тем больше я его хочу. Почему так? Почему всё не может быть, как у нормальных людей? Сначала искры, пламя, страсть, потом медленное затухание… и вот, вы уже совсем не понимаете, почему до сих пор вместе… — Издеваешься надо мной! Пользуешься тем, что я молодой и горячий!

Джейк весело смеётся в ответ, смотрит блестящими голубыми глазами.

— Тебе же понравилось, да? Да, извращенец? — бурчу, когда мы оказываемся дома. Я стягиваю с себя несвежую рубашку, а Джейк вынимает запонки.

— Что именно понравилось, детка?

— Что я назвал тебя… так.

— Разве не видно? — Он улыбнулся. — Понравилось.

Я поджимаю губы.

— Ладно… — Рубашка летит на пол, и я принимаюсь за ремень. Вскоре Джейк присоединяется, чтобы помочь мне раздеться. Попутно он гладит меня по сухим бокам и мягко целует невпопад: то в живот, то в грудь, то небольно прикусывает за бок. — Зачем тогда надо мной издеваться?

— Я не издевался, детка, — мягко отвечает Джейк, стягивая с меня брендовые боксеры. — Немного подшучивал.

— Немного?

— Немного, малыш, — шепчет уже в полунапряжённый член. Влажный язык касается отверстия уретры, и я чуть не вскрикиваю от пронзающего всё тело удовольствия.

— Джейк…

Джейк не отвечает мне. Немного занят, облизывая меня в стратегически важных местах. Его пальцы тоже времени не теряют. Проникают в меня сзади, сразу пара, и это немного тяжело, потому что после овуляции смазки куда как меньше.

— Джейк, я… — захлёбываюсь разрядом, что охватывает всё тело от смазанного прикосновения к простате.

Я опускаю голову и наталкиваюсь на осмысленный, понимающий взгляд.

Джейк выпускает мой член из своего рта и поднимается.