Лабинцы. Побег из красной России

Враг вошел в пределы Кубанского Края и уже заливает кровью наши родные станицы. Первый большевистский удар пришелся по станицам Кавказского Отдела, где в первые же дни было расстреляно около ста казаков.

В управление Кавказского Отдела стали стекаться казаки из занятых противником станиц и сообщать о творимых большевиками зверствах и насилиях. Рассказы живых свидетелей большевистского террора освежили отуманенные головы казаков этого Отдела, и они, раскаявшись, взялись за оружие. Результат этого сказался немедленно.

16-го февраля Кавказцы и Аабинцы наголову разбили под станицей Кавказской бригаду 39-й советской дивизии, причем 343-й и 344-й советские полки взяли целиком в плен, а 345-й полк почти весь уничтожен. Захватили свыше 600 пленных, 5 орудий, 20 пулеметов, много винтовок и обозов.

Объявляю доблестным Кавказцам и лихим Лабинцам свое Атаманское спасибо. Да послужат славные действия Кавказцев и Аабинцев примером для Вольной Кубани.

Войсковой Атаман, Генерального штаба генерал-майор Букре?пов»⁷⁷.

В этом приказе не все верно. Все это сделал только один 1-й Лабин-ский полк, и Кавказцы в атаке не участвовали, как и не участвовал ни один полк корпуса. Красные полки положили оружие, и ни один красноармеец не был зарублен казаками. Где и кем были захвачены орудия, мне неизвестно. На второй день генерал Науменко мне говорил, что полком было захвачено 1500 пленных, с начальником дивизии, бывшим капитаном Генерального штаба — латышом⁷⁸.

ТЕТРАДЬ ВТОРАЯ

Положение на фронте в начале февраля

Неудачая операция Донской конной группы генерала Павлова⁷⁹ под Торговой 5 и 6 февраля 1920 года против 1-й Конной армии Буденного, поражение пластунов 1-го Кубанского корпуса 8 и 9 февраля под Песчаноокопской и Белой Глиной, а главное — трагическая гибель всего штаба этого корпуса во главе с командиром, генералом Крыжанов-ским, произвели тяжкое впечатление на войска этого участка фронта.

Наш 2-й Кубанский конный корпус генерала Науменко, находясь 9 февраля в селении Красная Поляна Ставропольской губернии, оказался изолированным и вынужден был к поспешному отступлению на юго-запад под давлением красных: 32-й стрелковой дивизии с фронта, 39-й стрелковой дивизии — угрозы правому флангу корпуса и удара с севера Отдельной кавалерийской бригады Курышко.

В Красной армии кавалерийские бригады были трехполкового состава. В Кубанском Войске они оставались, как и раньше, двухполкового состава.

Описание этих двух трагических операций, Донской конной группы генерала Павлова и 1-го Кубанского корпуса генерала Крыжановского, помещено очень подробно в трех книгах⁸⁰. Несмотря на политическую разность авторов этих трех книг, картина описания боевых действий не идет в похвалу командирам казачьих корпусов; особенно ярко высказался о причинах этих неудач участник боев, командир 14-й Донской отдельной бригады генерал-майор Голубинцев⁸¹, не пожалевший для этого красок.

Как описано мною выше, 2-й Кубанский корпус после незначительного боя западнее села Красная Поляна, оторвавшись от противника, в два перехода через станицы Успенскую и Дмитриевскую 11 февраля вошел в станицу Кавказскую и всеми восемью полками расположился по квартирам.

Об этих днях генерал Деникин пишет: «Кубанская армия распылялась. К 10-му февраля разрозненные остатки Кубанской армии сосредоточились в трех группах —

1. В районе Тихорецкой 600 бойцов,

2. В районе Кавказской 700 и

3. Небольшой отряд генерала Бабиева прикрывал еще Ставрополь»⁸².

Эти сведения главнокомандующего генерала Деникина не точны.

В «Трагедии Казачества» сказано: «Группа войск генерала Шифнер-Мар-кевича⁸³, получившая название 1-го Кубанского корпуса, имея 1000 пластунов в районе Тихорецкой и Терновской станиц и 600 пластунов на станции Тихорецкой, успешно защищала район узловой станции Тихорецкой»⁸⁴.

В нашем 2-м Кубанском корпусе только одна Лабинская бригада имела в строю 950 шашек, не считая пулеметных команд, и сохранила полностью свою боевую стойкость. В остальных шести полках корпуса было до 1000 шашек.

Под Ставрополем действовал 4-й Кубанский конный корпус Писарева⁸⁵, в который входили: 3-я Кубанская казачья дивизия генерала Бабие-ва, Черкесская конная дивизия генерала Султан Келеч-Гирея⁸⁶ и остатки Астраханской казачьей дивизии.

Для точности сообщается, что дивизия генерала Бабиева состояла из четырех полков: 1) Корниловского конного полка — войскового старшины Владимира Безладнова⁸⁷; 2) 2-го Сводно-Кубанского полка — полковника Игната Лиманского⁸⁸; 3) 1-го Хоперского полка — полковника Михаила Соламахина⁸⁹; 4) 2-го Хоперского полка (командира не знаю. — Ф. Е. ) и 5) Волчьего дивизиона имени генерала Шкуро — есаула Колкова⁹⁰.