Лабиринт

Внутри огромнейшего театра зал был заполнен не зрителями, а все теми же летательными аппаратами. На большой сцене пятиметровые гиганты играли с завидным мастерством.

– Ты мне изменила! – громогласно кричал актер в летном костюме.

Женщина с большой грудью, из одежды на которой были только стринги, лежала на кровати с великаном, кожа которого была синего цвета. На голове его был парик, похожий на паклю.

– Да что ты, дорогой? Это же мой брат Василий. Ты не помнишь его? Он в детстве синюхой переболел. А врачи тогда плохо лечили. Это было ещё до сотворения Павловска.

Летательные аппараты в зале начали мигать красными огнями. Наверное, эти огни заменяли аплодисменты.

– Ты врёшь! – закричал великан в костюме лётчика. – Пока я летал по вселенной, ты спала с этим… импарийцем!

Зал снова зажегся красными огнями.

– Нет! – закричала грудастая женщина. – Ему стало холодно, вот он и прилег рядом со мной…

– Умрите вы оба! – ревнивый супруг выхватил из кармана блестящую трубку, из которой в разные стороны стали рассеиваться разноцветные лучи. Большая кровать превратилась в огненную стену.

Летательные аппараты замигали красными огнями. Опустился занавес.

– Это мой любимый момент, – тихо сказал Павлов. – Спектакль-то поставлен по моей пьесе.

– Все говорят на русском. Это у вас…

– Язык богов, – Владимир Александрович улыбнулся. – Всеми признанный язык. Не на языке племени Юшту им говорить, да?

– Я бы тоже сделал так, – Иван зевнул. – Заставил бы всех говорить по-русски.

– Поехали во дворец! – Павлов хлопнул Альберта по спине. – Мы спать хотим!

Глава 9. Прощай, Чирк

Когда «капля» снова оказалась в покоях Владимира Александровича, Аникеев разбудил Чирка. Втроем они прошли в «спальню» – просторное помещение, в котором стояли три белых капсулы. Две были большими, а третья – маленькая. Она предназначалась для Чирка. Крышки капсул открылись, словно приглашая лечь в них.

Аникеев, сам не зная почему, испугался. Чирк тоже начал беспокойно нюхать воздух, хвост его в тот момент спрятался между ног.

– Да не бойтесь, друзья! – Павлов залез в самую большую капсулу. – Кровати на Земле и на Литсе просто ничто по сравнению с нашими установками для сна. Залазьте сюда и спите. Это безопасно.

Только после того, как крышка капсулы Владимира Александровича закрылась, Чирк с Иваном залезли в установки, предназначенные для них. Едва крышка капсулы Аникеева закрылась, он погрузился в глубокий и спокойный сон, из которого его вывело позвякивание колокольчиков. Сначала оно было еле слышным, потом усилилось. Как только Иван открыл глаза, крышка установки для сна открылась, он вылез из неё.

У выхода из спальни он увидел Чирка и Павлова, стоящих перед зеркалом.

– С добрым утром, Ваня, – Павлов улыбнулся широкой улыбкой. – Я тут Чирку показал, где вход в лабиринт должен открыться.

– И вам доброго утречка, – ответил Аникеев, потягиваясь. Выпрыгнув из капсулы, он подошел к зеркалу, уставился на своё изображение. – И где тут лабиринт? Я пока что вижу только свою давно небритую рожу. И ваши лица.

Владимир Александрович упер руки в покатые бока, покачал головой.

– Ваня! Смотри внимательнее!

Он ткнул пальцем в зеркало. Тут же на гладкой поверхности появился план города со всеми зданиями и сооружениями.

– Ся! – вырвался у Чирка возглас удивления.

– Ничего себе! – произнес Аникеев.

– Вот ворота, через которые вы попали в город, – продолжал Владимир Александрович. – До ворот вас довезет аппарат, на котором вы приехали сюда. Но за ворота он не поедет. Дальше идите на северо-восток. Видите, тут набольшая скала? А тут видите желтую точку?

– Да, – хором ответили Иван с Чирком.

– Это и есть вход в лабиринт. Через три часа он закроется, но этого времени вам вполне хватит, чтобы умыться, позавтракать и в назначенное время оказаться в лабиринте. Только помните, что, везде, куда вы попадете, вы должны рассказать про меня, про мой город Павловск, про Альберта и обо всем, чего мы тут достигли.

– Расскажем! – Чирк кивнул.

– Конечно! – Иван почесал бороду.

Павлов посмотрел на Аникеева.

– Я понял твой намек…

Белые стены раздвинулись, впуская внутрь опочивальни трех серебристых роботов. С потолка тут же спустились полупрозрачные пленки, которые образовали вокруг Павлова, Ивана и Чирка овальные перегородки. Невидимые руки сорвали с Ивана одежду. Тут у же сверху полился поток теплой воды. Тонкие металлические щупальца принялись губками драить его тело. Из губок пошла белая, пахнущая розами пена. Те же щупальца побрили Аникеева. Они двигались так быстро, что Иван не успел заметить, чем они его брили. Но он надеялся, что не опасной бритвой. Потом со всех сторон пошли потоки теплого воздуха, которые быстро высушили тело и волосы Ивана, после чего те же щупальца обрызгали его благовониями.

Когда убралась перегородка, и роботы выскользнули из опочивальни, Аникеев увидел стол, на котором стояли тарелки с яствами и высокие бокалы с разноцветными напитками.

– А теперь завтрак! – Павлов махнул рукой, приглашая к столу.