Лабиринт

Ей пришлось почти тащить за собой Одрика по полутемной камере к тоннелю. Они, спотыкаясь, миновали впадину, где были найдены скелеты, когда в темноте за ними раздался резкий щелчок, заскрежетал камень и дважды раскатился грохот.

Элис бросилась наземь. Это были не выстрелы — совсем другой звук, будто грохотала сама земля.

Адреналин выплеснулся в кровь. Она отчаянно ползла вперед, зажав в зубах папирусы и молясь, чтобы Одрик не отстал. Ткань хламиды путалась в ногах, мешала двигаться. Рука сильно кровоточила, и опереться на нее как следует не получалось, но все же ей удалось добраться до ступеней.

Она слышала рокот в глубине земли, но оборачиваться было нельзя. Пальцы уже нащупали резные буквы на верхней площадке, когда сзади прозвучал голос:

— Остановитесь. Или я его застрелю.

Элис застыла на месте.

«Не может быть. В нее пуля попала. Я же видела, как она падала».

— Обернитесь. Медленно.

Медленно Элис поднялась на ноги. Мари-Сесиль стояла перед алтарем. Пошатывалась. Белое одеяние было забрызгано кровью, прическа растрепалась, и волосы космами вились у щек. В руках она сжимала пистолет Франсуа-Батиста, и он был нацелен прямо на Одрика.

— Медленно пройдите обратно, доктор Таннер.

Элис чувствовала, что земля поплыла под ногами. Дрожь отдавалась в ступнях, в коленях — глухой подземный рокот, с каждой секундой становившийся сильней и настойчивей.

Кажется, и Мари-Сесиль внезапно услышала его. Лицо ее на миг затуманилось недоумением. Еще раз дрогнула пещера. На этот раз сомнений не осталось — взрыв. В лицо ударил порыв холодного ветра. За спиной Мари-Сесиль покачнулся светильник: каменные кольца лабиринта трескались, разбивались на куски.

Элис бросилась назад, к Одрику. Земля раскололась, слежавшаяся веками пыль и твердая скала раздались под ней. Из всех углов хлынул щебень. Элис отпрыгнула от разверзшихся под ногами провалов.

— Отдай! — выкрикнула Мари-Сесиль, повернув ствол пистолета к Элис. — Неужели ты думаешь, что я позволю ей отнять у меня…

Голос ее потерялся в грохоте обвала.

Одрик поднялся на ноги и впервые заговорил.

— Ей? — повторил он. — Нет, не Элис.

Мари-Сесиль развернулась, чтобы увидеть, куда устремлен взгляд Одрика.

И завизжала.

Элис тоже увидела что-то в темноте. Мерцание, светлое пятно, почти лицо. В ужасе Мари-Сесиль снова развернула оружие на Элис, помедлила и нажала курок.

У Одрика хватило времени встать между ними.

Все как будто замедлилось.

Крик Элис. Одрик падает на колени. Отдача толкает Мари-Сесиль назад, и она теряет равновесие. Ее пальцы цепляются за воздух, пока тело опрокидывается в темную бездну, открывшуюся за ее спиной.

Одрик лежал на земле. Из пулевого отверстия посреди груди вытекала кровь. Лицо было белее бумаги, и под тонкой кожей виднелись голубые вены.

— Надо выбираться! — крикнула Элис. — Может быть еще один взрыв. В любую минуту.

Он улыбнулся:

— Все кончилось, Элис. A la perfin.Грааль защитил свои тайны, как защищал и прежде. Он не позволил ей взять то, чего она желала.

Элис качала головой.

— Нет, Одрик, пещеру заминировали. Может взорваться еще одна мина. Надо наружу.

— Больше не будет, — все так же тихо возразил он, и в его голосе не было сомнения. — Это было эхо прошлого.

Элис видела, что ему больно говорить. Она опустила голову ближе к нему. В груди тихонько хрипело, и дыхание было частым, неглубоким. Она пыталась остановить кровь, но видела уже, что это безнадежно.

— Я хотел узнать, как она прожила последние минуты? Вы понимаете? Я не смог ее спасти. Нас разделил обвал, и мне было не добраться к ней.

Он задохнулся, глотнул воздуха.

— Но в этот раз…

Элис наконец приняла то, о чем знала с первой минуты, когда вошла в Лос Серес и увидела его, стоящего в дверях каменного домика, затерянного в складке горы.

«Это его история. Его воспоминания».

Она вспомнила фамильное древо, составленное с таким тщанием и любовью.

— Сажье, — сказала она.

На мгновение в его янтарных глазах вспыхнула жизнь. Лицо умирающего выразило острое удовольствие.

— Когда я очнулся, рядом со мной лежала Бертрана. Кто-то накрыл нас плащами, чтобы защитить от холода и…

— Гильом, — сказала Элис, зная, что так и было.

— Гремел страшный гром. Я увидел, как рушится каменный навес над входом. В ливне камней, пыли и грязи обвалился огромный валун и запер ее внутри. Я не смог пробиться к ней. — Его голос дрогнул. — К ним.

Потом он замолчал, и вокруг стало очень тихо.

— Я не знал, — с болью заговорил он снова. — Я дал Элэйс слово, если с ней что-нибудь случится, сберечь «Книгу Слов», но я не знал. Я не знал, унесла ли ее Ориана и где она… — Он закончил шепотом: — Ничего не знал.

— Так я нашла тела Гильома и Элэйс. — Элис не спрашивала, говорила как об известном.

Сажье кивнул:

— Мы нашли тело Орианы немного ниже по склону. Книги при ней не было. Только тогда я узнал.

— Они умерли вместе, спасая книгу. Элэйс хотела, чтобы ты жил, Сажье. Жил и заботился о Бертране, которая во всем, кроме одного, была твоей дочерью.

Он улыбнулся: