Лабиринт Ариадны

— Это все объясняет! Конечно, он опаздывает из-за того, что мы с ним едем вместе! — фыркнула я, оглядывая Ника с ног до головы и хмурясь.

Он выглядел как-то непривычно. На работу он обычно приходил в джинсах и толстовке, не особо выделяясь на фоне остальных. А тут…

Песочного цвета чиносы, белая рубашка-поло, накинутый на плечи свитер, лоферы на босу ногу. Не такая уж кардинальная смена стиля, но теперь он был похож на миллионера на каникулах, а не айтишника. Особенно в этих очках в черепаховой оправе.

А! Так вот в чем дело!

— Почему ты в очках? — удивилась я

— Потому что у меня плохое зрение, — Ник посмотрел на меня, как на идиотку. — Фролова, ты совершенно уверена, что не заразилась от Гришеньки тупостью половым путем?

— Ты никогда не ходил на работу в очках.

— На работе я в линзах, — терпеливо пояснил он. — А в самолете в них глаза сохнут.

— Тебе идет, — неожиданно для себя ляпнула я.

Ник хмыкнул и несколько секунд смотрел на меня нечитаемым взглядом.

Подошла наша очередь к стойке, и я хотела уже взгромоздить на нее свой чемодан, но Ник успел первым.

— Вы вместе? — Спросила девушка за компьютером.

— Да, да, давайте, — рассеянно ответил Ник.

Мой чемодан уполз по ленте, а он легко поставил на весы свой — кожаный, с медными уголками, стильный до невозможности.

Нам выдали посадочные, и мы отошли в сторону, оглядываясь.

— А если Гришенька не явится? — забеспокоилась я.

— Значит, останется в Москве, — отрезал Ник.

— А я?

— Что ты?

— Ну, тебе же не нужен переводчик, — пояснила я. — Какой тогда во мне смысл?

Он задумался на несколько мгновений, но буркнул:

— Посмотрим, — и мы отправились на паспортный контроль.

В чистой зоне я было дернулась в сторону дюти-фри, но Ник на своих длиннющих ногах так уверенно и быстро шагал вперед, что у меня не хватало дыхания, чтобы одновременно догонять его и окликать. Ладно, обойдусь.

Но кофе все-таки ухватила под его неодобрительным взглядом.

— Лучше бы поспала в самолете. Десять часов лететь.

— Да, мамочка! — фыркнула я, высыпая в молочную пену два пакетика сахара.

Ник так высоко поднял брови, что они показались над верхнем краем очков.

— Прости, настроение хорошее, — попыталась оправдаться я.

— Да, на работе ты так не радуешься…

Да и ты на работе так не наряжаешься, проглотила я вместе с первым глотком.

Наш гейт уже открыли и туда тут же выстроилась очередь. Я было дернулась, чтобы присоединиться, но Ник так расслабленно продолжал сидеть в кресле, что я снова постеснялась. Только вертелась рядом, то вглядываясь в коридоры в ожидании Гришеньки, то бросая нервные взгляды на табло, то косясь на тающую очередь.

Вот уже и очередь рассосалась, и объявили, что заканчивается посадка, а пиарщика нашего все было не видать.

— Если он опоздает, — с еле заметными нотками ликования в голосе сообщил Ник, помахивая телефоном. — Марк обещал его уволить.

— Увы… — вздохнула я, вставая и направляясь к гейту. — Увы.

Гришенька, конечно, никуда не торопился. Катил свой маленький красный чемоданчик по гладким полам аэропорта, улыбался чему-то из-под огромных темных очков. Не забыл остановиться и купить кофе, пока проверяли наши посадочные.

— Это тоже с нами, — слегка раздраженно кивнул Ник в его стороны, увлекая меня в рукав, ведущий к самолету.

Мы прошли по узкому проходу между креслами под взглядами полностью забитого салона. Не самыми дружелюбными, надо сказать.

Мое место оказалось у окна, у Ника рядом, и он кое-как устроился, вытянув длинные ноги в проход. Гришенька ввалился в самолет в последнюю секунду — за ним сразу закрыли дверь.

Шумно потоптался по ногам в передних рядах, громко извинился в средних, одарил кого-то комплиментом, задев задницей, посюсюкал с младенцев — все это, не отпуская красного чемоданчика, который доволок почему-то до нас.

— Решил без багажа, только с ручной кладью! — обрадовал он нас, подхватывая его и пытаясь запихнуть на верхнюю полку.

— Почему ты опоздал? — холодно поинтересовался Ник.

— Разве я опоздал? — Гришенька сдвинул темные очки на лоб, но они упали снова на нос одновременно с чемоданом, который вновь скатился ему в руки с полки. — Я спецом зарегистрировался заранее, чтобы без меня не улетели! Ник, давай местами поменяемся?

— Зачем?

— Да там… — он оглянулся на свое место. — Ну, короче, нам с Ариадной надо дела обсудить!

— All passengers, take your seats and put your seat belts on immediately! — не выдержала наконец стюардесса, терпеливо ожидавшая, пока он справится с запихиванием на полку чемодана.

— Да подождите! — отмахнулся Гришенька. — Ник, давай!

— Я не собираюсь…

Стюардесса с приклеенной улыбкой резко дернула Гришин чемодан и ловким движением отправила его на полку, захлопнув ее с резким стуком.

— Can you take your seat, please, sir! — продолжая улыбаться, повторила она.

— Ник! Ты всех задерживаешь! — возмутился Гришенька. — Вставай, мое место тоже в проходе!

— Sir, please…

— Твою мать! — рыкнул Ник и взвился со своего кресла.

Вот так обычно это все и происходит с нашим пиарщиком.

Даже то, что неодобрительный взгляд стюардессы достался именно сдавшемуся Нику — было абсолютно закономерно.