Лабиринт отражений

Непонятно по какой причине Иннокентий активно пошел на сближение, начал все чаще провожать Светлану до дома, напрашиваться в гости. Насчет гостевания пока безуспешно, но домой вместе уже ездили, и Кеша даже попробовал один раз поцеловать Светлану на прощание, когда она собралась выходить из его машины.

С поцелуем не сложилось, пощечина вполне доходчиво объяснила Кеше, что он был неправ. Светлана прекратила вообще всякое общение, отказывалась от провожания домой. Незамужние коллеги, искренне недоумевавшие, что Иннокентий Аристархович нашел в этой угрюмой мымре, воспряли духом, но…

Но Кеша оказался на удивление настойчивым. Светлане даже начало казаться, что мужчина действительно влюблен — ну а чем еще объяснить его интерес? Именно сейчас, когда Светлана махнула на свою внешность рукой, внешность обиделась и подурнела.

А Иннокентий словно не замечал этого, продолжая обволакивать Светлану заботой и участием.

Именно они, забота и участие, звучали сейчас в его голосе:

— Светочка, ты в порядке?

— Да, все нормально.

— Ну и слава богу! А то я волноваться начал, двадцать минут как звонок прозвенел, а тебя все нет.

— Двадцать минут? — Светлана достала телефон и проверила время. — Действительно…

Поднялась из-за стола, устало улыбнулась Иннокентию:

— Заработалась. Пора домой.

— Я провожу?

— Не стоит, я сама прекрасно доберусь.

— Света, я же обещал, больше такого не повторится! Я тебе дружескую помощь предлагаю.

— Все равно не…

В руке встрепенулся и завибрировал телефон — звонок Светлана на время уроков отключала. Звонил Игорь.

Сердце почему-то замерло, отвечать на звонок не хотелось. А вот отбросить от себя дрожащий аппарат очень даже хотелось. Инстинктивно, как мерзкую жабу.

— Света, что с тобой? — Иннокентий подошел поближе. — Ты вдруг побледнела. Помощь нужна?

— Нет-нет, спасибо, — криво улыбнулась Светлана и ответила на звонок: — Здравствуй, Игорь.

— Света… — голос бывшего мужа звучал глухо, но каждое слово отдавалось в ушах женщины набатом. — Я не знаю, как сказать…

— Алечка?..

— Она мертва. Ее убили.

Набат сделался невыносимо громким, в глазах потемнело, воздух в классе внезапно закончился. Смартфон выскользнул из ладони на пол, Светлана устремилась вслед за ним, но упасть ей не дал Иннокентий, вовремя подхватив потерявшую сознание женщину.

Глава 18

Синяки исчезали отвратительно быстро, ссадины — тоже, и ребра срослись, почти не болели. В общем, отражение в зеркале уже могло бы порадовать любую девушку, но не Алину.

Потому что на днях должен был состояться тот самый унизительный аукцион.

Для Алины унизительный, для Люси и остальных девчонок — долгожданный. Эти дурынды по-прежнему верили, что ничего плохого с ними не случится, что аукцион — это что-то типа выбора наложницы для гарема.

Ведь столько и времени средств потрачено на подготовку «лотов»: обучение хорошим манерам, греческому языку, с девушками работали массажистки, косметологи, стилисты, их учили правильно и красиво двигаться. Разумеется, обучали и всем способам доставлять удовольствие мужчине, но это как раз в интересах самих девушек — чтобы мужчина был всегда доволен. А может, и влюбится, и женится!

Алина уже давно прекратила попытки сорвать и растоптать розовые очки у Люси сотоварищи, это было бесполезно. Очки приросли намертво, и будущие «куклы наследника Тутти» начинали злиться, стоило Алине в очередной раз запустить грязным валенком реальности в парящего лебедя их мечты.

Ну и ладно, каждый сам кузнец своего… гм… «счастья».

В итоге получилось так, что даже Люся стала меньше общаться с Алиной, опасаясь, что строптивость подруги может рикошетом отразиться и на ней.

Да, Алина продолжала бунтовать, отказавшись посещать курс молодой бойцицы постельного фронта («Никуся, ну зачем так вульгарно называть, ты нас обижаешь!»). Все остальное просто терпела, а вот урокам греческого языка уделяла максимум внимания и усердия.

И внимание с усердием не подвели, да и врожденная способность к языкам поспешила на помощь. В общем, спустя месяц после неудачного побега Алина уже могла вполне сносно говорить на греческом. И теперь, когда она снова окажется на свободе — именно когда, а не если — ей будет проще добраться до российского посольства.

Алина очень надеялась, что полученные благодаря вздорному характеру охранников травмы помогут ей избежать участия в намеченном аукционе, и ее оставят долечиваться до следующего. А пока будут муштровать очередную партию пленниц, Алина подготовится к очередному побегу намного основательнее, продумает все мелочи и учтет все нюансы.

И сбежит.

Но увы, и синяки, и переломы, и травмы повели себя самым бессовестным образом. Только шрамы на запястьях оказались настоящими друзьями и превращаться в тонкие незаметные полоски даже не собирались.

Да и откуда взяться тонким полоскам на месте рваных ран? Хороших таких, глубоко и надежно рваных, не оставляющих венам ни единого шанса справиться с вытекающей кровью самостоятельно. Тогда даже вмешательство Франкенштейна не гарантировало благоприятного исхода, наложенные им тугие повязки лишь замедляли кровотечение.