Лабиринт отражений

И фары всегда справлялись, как справились и сейчас — услужливо уткнувшись в бок перегородившей улицу машины. Большой и серьезной машины по имени Кадиллак Эскалейд, грузная такая туша.

Как и содержимое автомобиля. Тоже грузная, но, в отличие от вполне брутального Кадиллака, еще и омерзительно рыхлая и гнусная туша. По имени Сол Козицки.

Ответка не заставила себя долго ждать. Ну и хорошо, ну и славно, разберемся здесь и сейчас.

Глушить двигатель Алекс не стал, давать задний ход, чтобы убежать — тоже. Просто сидел в машине и ждал, с любопытством рассматривая толстяка — а неслабо он, оказывается, отметелил похотливую скотину! Еще бы на ухо взглянуть, но оно спрятано под бинтами.

Страха не было. Хотя следовало бы — бояться. Потому что «храбрец» Сол не собирался разбираться по-мужски, один на один. Ну или — с учетом недавнего эксцесса — хотя бы два на одного, ну в крайнем случае три на одного.

Нет, отважный господин Козицки притащил с собой, похоже, всех, кого смог срочно собрать. Человек восемь. А может, и больше, но в свете фар Алекс насчитал именно восемь гуманоидов. Сол был девятым. Ну, или первым — с его точки зрения. Эгоистичной и черной, как его душа, точки.

Рассмотреть, кто находится в джипе Алекса, Козицки не мог, и не только потому, что стекла с тонировкой. Темно просто в переулке.

Поэтому толстяк пока активных действий не предпринимал, решив начать с переговоров:

— Отдай девчонку, Агеластос, и я, возможно, смогу забыть о нанесенном оскорблении. Сначала мои ребята, разумеется, попинают тебя чуток, иначе никак, но потом мы забудем друг о друге.

Ну конечно, он же уверен, что Алекс купил «лот» для себя. Вот и решил забрать силой то, что не смог получить законным (относительно законным, конечно) путем. Видимо, придется пошуметь.

Отвечать Алекс не стал, молча полез в бардачок, вытащил пистолет. Намеревался проверить обойму, но разорался телефон. Звонил Ифанидис. Что там еще случилось, ведь ночь на дворе!

Звонок почему-то напряг Алекса большее, чем устроенная толстяком засада.

— Да, слушаю.

— Больше ты заниматься поставками живого товара не будешь! — холодно уведомил Ифанидис.

— Спасибо, рад слышать, — искренне поблагодарил Алекс. — Но об этом можно было и утром сообщить, что за срочность?

— И ты не хочешь узнать, почему?

— Если честно, нет. Во-первых, мне все равно, а во-вторых, я немного занят.

— Чем же, интересно, ты так занят посреди ночи?

— Господин Козицки гневаться изволят, сатисфакции требует.

— Сол Козицки? — искренне озадачился босс. — С чего вдруг?

— Я вам не успел отчитаться, когда Нику привез. Сол был вашим главным конкурентом на торгах, бился до последнего. А когда все же проиграл, решил… м-м-м… скажем так, в темпе обесценить товар, лишив Нику девственности.

— Что?! Он охренел?

— Видимо. В общем, я подоспел вовремя и, объясняя господину Козицки, в чем он был неправ, увлекся и немного перестарался. И толстяк, похоже, обиделся. Прибыл к моему дому со свитой в восемь человек и требует отдать ему Нику.

— Наглый ублюдок, — процедил Ифанидис. — Я…

Продолжения фразы Алекс не услышал — Солу надоело ждать, он что-то приказал своим громилам, и те бесшумно скользнули в разные стороны, скрывшись в темноте. Алекс отбросил телефон на сидение рядом, поудобнее перехватил пистолет и сосредоточился.

Так, ну и что дальше? Что ты задумал, господин Козицки? Стрельбы Алекс не опасался, все же центр города. Пусть и глухой переулок, но шуметь толстяк вряд ли рискнет.

Сам Алекс как раз и собирался использовать пистолет по прямому назначению, но для этого ему надо было выйти из машины. А это было неразумно — в джипе он все-таки защищен, автомобиль бронированный, замок центральный, уже заблокирован изнутри.

Вот и гости.

Один ковыряется возле лючка бензобака, пытаясь открыть. Двое других крутятся у задних дверей, стараются рассмотреть, есть ли кто внутри. Кто-то скребется под днищем — они что, мину туда крепят? Так решили выманить — угрозой взрыва? Серьезно?

Увы, серьезней некуда. Только не мина, это же еще более шумно, чем стрельба. А вот газ — и бесшумно, и эффективно.

Это Алекс понял, почувствовав головокружение. А за пару секунд до этого — тихое шипение из системы вентиляции салона. Вот же зараза, а? Перехитрил.

Терять сознание не хотелось, мало ли что в голову придет мстительному уроду! Попробуем прорваться. Хорошо все-таки, что он один, без Ники.

Алекс прикрыл лицо валявшимся на заднем сидении джемпером, в темпе перебрался на заднее сидение и открыл заднюю дверцу с противоположной от водителя стороны.

Там, конечно, ждали, но ждали хрупкую испуганную девушку, находящуюся в полуобморочном от действия газа состоянии. А вылетел очень недружественно настроенный мужик, крепкий, спортивный и с какой-то неправильной рукой — нечеловечески твердой, прямо дубина, а не рука!

Алекс успел сходу уложить двоих, затем подстрелил еще одного, прежде чем услышал, как кто-то завопил:

— Он один, девчонки в машине нет!

— Убейте его! — завопил Козицки, торопливо усаживаясь в Кадиллак. — Пристрелите, и уходим!