Лабиринт отражений

— Правда? — искренне обрадовалась Алина. — Где, когда?

— У вас во сколько новогодняя вечеринка начинается?

— В десять вечера.

— А вы тридцать первого работаете?

— Только с утра пару часов, максимум до двенадцати. У нас ведь рождественский круиз сейчас идет, на две недели, от католического Рождества до православного. Надо все на контроле держать, так что работаем без выходных.

— Понятно. Значит, так. Ты мне позвони тридцать первого, как дома будешь. И я пришлю за тобой машину с водителем.

* * *

Тридцать первого, как и положено — согласно закону мирового свинства — все пошло не по плану. Хотя нет, все же по плану, но именно по свинскому: на круизном лайнере у семейной парочки бодрых пенсионеров тридцатого числа поднялась температура, ухудшилось самочувствие. Хорошо, что старички сразу заперлись в каюте и вызвали корабельного доктора по внутренней связи, а не стали придурковатыми курицами носиться по всему лайнеру в поисках того же доктора.

Само собой, и Димитрис, и Бернье напряглись — если подтвердится ковид, придется запирать всех пассажиров на карантин, держать их на корабле, отменив развлечения и экскурсии. Хорошего мало. Если грипп — не многим лучше.

Партнеры были на постоянной связи с капитаном лайнера, Алине же поручили в темпе найти и доставить на корабль экспресс-тест на ковид и грипп.

В желаемом темпе, учитывая городской предновогодний трафик, выполнить поручение не удалось, пришлось понервничать в пробках. Алина все равно справилась, пусть не на отлично, но на хорошо — точно. Экспресс-тесты были доставлены на корабль к двенадцати дня, и вскоре все облегченно выдохнули — у старичков не подтвердились ни ковид, ни грипп.

Простудилсь оба, сами и признались, что переусердствовали с мороженым, уж очень вкусное оказалось. Вот уж действтельно, старый — что малый.

Так что позвонить названой сестре Алина смогла только около трех дня. Если честно, ехать вообще никуда не хотелось, ни к Ифанидисам, ни на дурацкую вечеринку в компании аллигаторов, устала и вымоталась зверски. Хотелось одного — принять душ и лечь спать. Чтобы проснуться уже в новом году, окончательно оставив в старом свое прошлое, ту жизнь, из которой ее так легко вычеркнули самые близкие люди…

Прошлые люди.

Но близкий человек из настоящего и слышать ничего не хотела о здоровом и спокойном сне своей названой сестры. Алине было велено собраться и сусликом сидеть у двери в ожидании звонка от водителя присланной за ней машины. Отговорки не принимаются, если запрется в квартире — водителю разрешено выломать дверь и доставить упрямицу пусть даже и в багажнике.

Ехать в багажнике, а потом еще и входную дверь чинить Алине не хотелось, так что пришлось в темпе принять душ, надеть купленное платье, слегка подкраситься и отправиться в гости к своей новой семье.

Вот только ошиблась она.

Ни о каком гостевании и речи не шло, происходящее скорее напоминало старую программу канала СТС “Снимите это немедленно!”. Снежана в подростковом возрасте являлась фанаткой этого шоу, Алину же в силу малолетства никто не спрашивал, она вынуждена была смотреть.

Девочка и представить не могла, что когда-нибудь окажется в роли одной из несчастных и обижаемых (как девочке тогда казалось) героинь этого действа.

Сейчас ее никто обижать не собирался, но и спрашивать ее мнения — тоже. Дора и приглашенные названой сестрой визажистка на пару с радужным стилистом взялись за дело всерьез. Зеркало в комнате Доры развернули к стене, чтобы Алина не увидела результат их стараний раньше, чем они закончат.

И не сбежала от своего счастья.

Глава 34

— Да ладно, доктор, я все понимаю, — Светлана через силу улыбнулась, пытаясь «держать лицо», — не надо меня успокаивать. Если честно, то, что вы делаете, намного хуже.

— Что именно я делаю, позвольте уточнить, и чем это хуже? — пожилой врач снял очки и помассировал переносицу.

— Вы пытаетесь дать мне ложную надежду, а это намного хуже, чем принятие неизбежного — я скоро умру. И мне надо с этим смириться, подготовиться, что ли.

— К смерти готовиться не надо, ей, смерти, безразлично, готовы вы к ней или нет. — Врач вернул очки на привычное для них место, что-то написал в блокноте. — И я вас не успокаиваю, ваша нервная система вне моей компетенции, я онколог, а не психотерапевт. Да, опухоль у вас расположена очень неудачно, такие операции у нас в стране не делают, увы. Но в Израиле — делают, причем довольно успешно, процент пациентов в ремиссии очень высокий. Оперирует мой сокурсник, я уже отправил ему на электронную почту результаты вашего обследования, и Миша сегодня утром мне позвонил и сказал, что готов вас принять у себя в клинике, но надо поторопиться, пока опухоль не дала метастазы.

— И… — держать лицо больше не получалось, оно, лицо, задрожало и, казалось, растеклось вместе с хлынувшими из глаз слезами. — И я… я не умру?