Лабиринт памяти (СИ)

Они сразу увидели её — мерцающую призрачным светом чашу, покоящуюся на столе в противоположном конце комнаты, и от этого синхронно издали вздох, а спустя несколько секунд Драко сделал первый шаг.

— Нет! — следуя необдуманному порыву, схватила его за руку Гермиона, но тут же, осознав свой поступок, неспешно разжала пальцы.

Малфой, почувствовав её прикосновение, напряжённо замер, но в следующее мгновение, не оборачиваясь, твёрдо зашагал к чаше.

Гермиона смотрела на его удаляющуюся спину и теперь ясно осознавала, что это такое — умирать изнутри. И это чувство в груди — оно уже не было агонией. Оно было прощальным вздохом её бестолковой надежды.

— Тебе нужно особое приглашение? — послышался дрогнувший голос Драко, и Гермиона не без горечи отметила, что он даже не обернулся к ней.

И это стало концом всему.

Теперь она поняла, что пути назад нет. Есть только он, она и десять шагов, которые отделяют её, скорее всего, от самой большой ошибки в жизни.

Ошибки, которую она вынуждена совершить.

Видимо, он уловил изменение в её поведении, потому что наконец прямо взглянул ей в глаза, когда она подошла к нему, и в этом взгляде было столько откровенной боли, что сердце Гермионы мучительно ухнуло вниз. И прежде чем она смогла что-то сказать, Драко сделал то, чего она меньше всего от него ожидала: порывисто прижал её к себе.

— Как бы я хотел, чтобы этого с нами не произошло, — горячо прошептал он, уткнувшись ей в волосы, в то время как она уже беззвучно сотрясалась в рыданиях. Хватала ртом воздух, цепляясь на эту неожиданно подаренную близость, и догадывалась: это было прощание.

Его прощание.

— Давай сделаем это — узнаем, как всё было на самом деле. Возможно, всё не так плохо, как ты думаешь, — заставила она себя вымолвить сквозь слёзы, но сама ещё сильнее вжалась в его плечо щекой, не желая отстраняться.

Он промолчал, только крепче обняв её. Наверное, не поверил в её слова. Хотя она и сама больше не верила в них.

Прошло несколько секунд, которые Гермиона провела, изо всех сил стараясь запомнить, запечатлеть в памяти и впитать эти горькие объятия. И в этот миг она отчаянно мечтала, чтобы эти мгновения, проведённые в руках Драко, длились вечно.

— Вместе… На счёт три, — хриплым голосом, всё так же не отпуская её, в конце концов произнёс Малфой, и Гермиона несколько раз кивнула, проглотив ком в горле — пора. — Один…

Сердцебиение ускорилось.

— Два…

Дыхание участилось.

— Три.

Она словно шагнула в пропасть, когда они с Драко одновременно отстранились друг от друга, в унисон проговорили заклятие, а затем окунулись в Омут памяти.

И она вспомнила всё.

***

Гермиона знает: разговор ей не понравится. Но она не смеет отказать директору школы и поэтому послушно идёт в кабинет.

МакГонагалл выглядит усталой и постаревшей сразу на десятки лет, из её всегда безупречной причёски в этот раз выбилось несколько прядей, а мантия слегка помята. Гермиона не может винить в этом Минерву: война безжалостно изменила их всех, высосала жизнь из каждого почти до конца. Война всё ещё была в Хогвартсе, в его полуразрушенных стенах и закрытом Большом зале, который так и не был полностью восстановлен. Быть директором такой школы, пропахшей смрадом смерти, пропитанной кровью невинных людей и ужасом страданий, всё равно что вершить в аду против своей воли. И Гермиона знает, что сделает всё, о чём её попросит директор. Она не может не сделать.

— Вопрос весьма деликатный, мисс Грейнджер, — трёт пальцами веки МакГонагалл. — Но вы единственная, кому я могу его доверить.

И прежде чем она успевает что-либо спросить, профессор открывает глаза и уверенно смотрит на неё.

— Это связано с мистером Малфоем. Драко Малфоем.

Гермиона хмурится, пытаясь угадать, при чём здесь он — недавно оправданный Пожиратель Смерти, вернувшийся вместе с Блейзом Забини в Хогвартс — место, где его ожидали увидеть меньше всего.

— Его состояние вызывает опасения, мисс Грейнджер, — продолжает Минерва. — Вам известно, что перед судом мистер Малфой проходил полное медицинское обследование, в том числе и психологического характера?

Она лишь медленно кивает и, вероятно, догадывается, к чему клонит профессор. Неужели Драко признали невменяемым?

— Вы староста, мисс Грейнджер, и поэтому именно вас я прошу обратить пристальное внимание на поведение мистера Малфоя. Я хочу сказать, что, если вы вдруг заметите нечто странное…

— Простите, профессор, вы хотите, чтобы я следила за ним?

— Скорее, наблюдали, — мягко поправляет Минерва, не сводя с неё прямого взгляда. — Наблюдать — это всё, о чём я прошу. Насколько мне известно, у вас в этом плане есть определённое преимущество.

Её брови слегка вскинуты, а глаза выжидающе изучают лицо Гермионы, и она понимает, что Минерва в курсе.

— Вы имеете в виду карту? — скорее утверждает, чем спрашивает Гермиона.

— Да. Ведь именно я посоветовала мистеру Поттеру отдать её вам на всякий случай, раз уж вы возвращаетесь в Хогвартс в качестве главной старосты.