Лабиринт (СИ)

— Ну что, за встречу? — он касается кончиком своего стаканчика с остатками кофе, моего. Улыбаюсь.

— Давай! Очень приятно познакомиться. Ты, конечно, не принцесса и это не шампанское, но, — одним глотком допиваю молочный коктейль, — все-равно все очень круто.

Алекс прищуривается, ставит свой пустой стакан на пирс — и его тут же уносит ветром. Осматривается. Я вдруг замечаю, что мы практически одни, только где-то у самого берега, вначале пирса маячат две фигурки, очевидно такая же прогуливающаяся, как мы, парочка. Встает, быстро снимает футболку и джинсы, остаётся в одних трусах-боксерах! Я теряюсь. Подмигивает мне:

— Смотри.

И раньше, чем я успеваю испугаться, прыгает прямо с пирса в воду! Шокированная, я вскакиваю, перевешиваюсь через перила. Алекс выныривает из черной, в сгустившихся сумерках, воды, и довольно быстро доплывает до яхты. Беспомощно мечусь по пирсу, наблюдая за этим издали.

Вижу, как он с дьявольской ловкостью забирается на нее. Пригнувшись, пробегает по маленькой палубе. Люди где-то внизу, в освещённой кают-компании, внутри.

Я пребываю в ужасе — такое впечатление, что я сама как бы внутри какого-то фильма, экшена. Замерев, вижу, как Алекс выдергивает что-то из ведерка и бросается с палубы в воду. Да он ненормальный! Псих.

На яхте ничего не замечают.

Хватаю его одежду, чтобы не унесло ветром, и прижимаю к себе, страшно волнуясь. Я не местная, но знаю, что такое холодная вода океана, да ещё и в кромешной тьме. Океан — это непредсказуемая стихия, он как живой организм, постоянные подводные приливы и течения… хоть бы доплыл!

Наши все, ребята с курсов, не рискуют купаться даже днем. Как он доберётся сюда? Или он погребет к берегу? А если не выплывет, то что, куда мне бежать? Позвонить 911?!

Я уже давно не вижу его головы над водой, но здесь темно.

Мне кажется, что проходит вечность, прежде чем слышу, как кто-то плюётся и негромко ругается, карабкаясь по деревянным балкам пирса на самый верх. Я бросаюсь к нему, протягиваю руки.

Но его рука сначала ставит на одну из деревянных досок бутылку, затем через широкие прутья-перила легко запрыгивает и он сам. Да этот псих в отличной форме! Конечно, мои попытки помочь ему взобраться выглядят смешно после такого квеста.

— Ты больной человек! — кричу ему, потому что нарастающий ветер просто не даёт возможности говорить тихо. Я очень зла на него, — ты зачем это сделал?

— Черт, там так грязно и скользко, под пирсом, — он смеётся и смотрит на свои руки, — хочу ополоснуться, но у берега! Возьми, пожалуйста, бутылку. И догоняй.

Мчит хорошей трусцой к началу пирса, видимо, ещё и пытаясь согреться. К вечеру заметно похолодало. Свою одежду он забирает из моих рук, а я хватаю тяжелую мокрую бутылку, разглядывая ее при тусклом свете фонарей и еле поспевая за ним.

Наконец, мы на берегу! Алекс опять заходит в воду, окунается с головой, но на этот раз совсем ненадолго. Я снимаю туфлю с одной ноги и пробую воду кончиками пальцев. Она кажется мне очень холодной.

Алекс возвращается.

— Что это? — я потрясаю перед его носом бутылкой, пока он прыгает на месте, согреваясь и обсыхая.

— Шампанское. И неплохое! Ты хотела шампанское?

— Я?!

— Ну да. Забыла?

Глубоко вздыхаю, не зная, смеяться ли мне с ним или плакать.

— Я ещё хотела принцессу, где принцесса? — решаю пошутить.

Стараюсь не смотреть на его тело. У него очень красивый рельеф мышц — не перекачан, но явно очень натренирован. Вот это да!

— Зачем тебе принцесса? — хитро интересуется он.

— А зачем мне шампанское?

— Давай разопьем?

— Что?! Я несовершеннолетняя, ты забыл?

— Фу, какая ты скучная, — теперь он отжимается, и это выглядит, блин, очень завораживающе. Снова перевожу взгляд на океан.

— Я хотела уже звонить в службу спасения! Ты знаешь, почему люди не плавают в океане?

— Знаю, из-за течений. А ты знаешь, что делать, если попадаешь в течение? Никогда не плыви к берегу! Надо плыть вдоль берега, и метров через десять- пятнадцать течение тебя отпускает..

— Да что ты? — я все ещё очень зла на него, — откуда тебе все это известно? Ты что, где-то подрабатываешь спасателем?

— Нет, — отвечает как бы нехотя, — я учился в хорошей спецшколе для мальчиков. Там акцент, в том числе, на спортивную подготовку.

— Почему для мальчиков? — невольно заинтересовываюсь этим фактом его биографии. Он пожимает плечами:

— Раздельное обучение.

— Это как?

— Вообще, это норма для частных школ в Великобритании! Государственные школы почти все смешанные, а вот частные практикуют раздельное обучение для девочек и мальчиков.

— Ух ты! А зачем?

— Считается, что это благоприятно влияет на учебу в целом.

Смеюсь. Мне это кажется бредом.

— Ну, если так, тогда надо и раздельные институты, а затем и раздельную работу на предприятиях. Если уж по такой логике, то до конца… это там вас учат так лихо воровать шампанское?

— Нет, — отрезает он, подсушивая свои волосы футболкой, — такому в школах не учат.

— Но ведь частная школа, это очень дорого! Ты богат, что ли? Или твои родители?