Лабиринт (СИ)

========== Часть I. Глава 1. Авария ==========

Музыка отбойным молотком била по барабанным перепонкам, не позволяя расслышать ничего, кроме низких, тяжёлых басов. Мигающая подсветка слепила глаза до болезненной рези даже сквозь ладонь. Воздух был наполнен сладковато-приторной смесью запахов: спиртное, сигаретный дым, возбуждение полуголых тел — всё это, наложившись одно на другое, оседало в носоглотке, вызывая головокружение и тошноту. Люси, решительно отставив на низкий столик стакан с ядовито-зелёным напитком, который медленно цедила уже почти час, поднялась и начала протискиваться к выходу, брезгливо отстраняясь от случайно прижимавшихся к ней плотнее, чем другие, гостей. Уже почти у самой двери её неожиданно схватили за руку и дёрнули обратно в толпу, тут же по-хозяйски облапав ягодицы.

— Ну, куда же ты? — жарко шепнули на ухо, обдавая пропитанным алкоголем дыханием. — Вечер только начался.

— Рен… — выдохнула Люси, без труда опознав своего кавалера.

— Да, крошка, — молодой человек прижался к ней сильнее, забираясь под кофту и начиная поглаживать чувствительную кожу спины холодными, чуть подрагивающими пальцами.

— Не называй меня так, — обречённость в девичьем голосе сменилась раздражением, уже привычным и потому не стоящим внимания. Рен, словно не замечая упёршихся ему в грудь ладоней, продолжал свои действия, присовокупив к ним облизывание ушной раковины девушки. — Перестань! — дёрнув головой, чтобы уйти от неприятной ласки, Люси задержала дыхание и торопливо потёрлась ухом о плечо, стремясь стереть с кожи чужую слюну.

— Я так соскучился, крошка, — засопел ей в шею парень. — Ты же не оставишь меня сегодня без сладкого? — потёршийся о бедро возбуждённый член «мягко» намекнул, о каком десерте её просят.

— Не здесь, — девушка, развернувшись, всё же смогла покинуть комнату, но в тёмном коридоре её снова сгребли в охапку и куда-то потащили. Не успела она возмутиться, как под ней скрипнула кровать, оповестив, что они оказались в гостевых апартаментах. Рен тут же полез ей под юбку, задышал рвано, чертыхаясь, дёргал одежду. Люси не сопротивлялась, хотя в слова «не здесь» она вкладывала совсем другой смысл. Однако покорно позволяла раздевать себя, решив, что легче отдаться, чем объяснять, почему она не хочет сейчас заниматься сексом, а потом вымаливать прощение у обиженного в лучших чувствах парня. Через несколько минут всё кончится, и можно будет уехать домой, принять горячую ванну и лечь спать. День сегодня выдался отвратительный: внеплановый тест по одной из её нелюбимых дисциплин, неприятный разговор с родителями, проколотое колесо и заблокированная банковская карточка. А к вечеру к этому добавилась головная боль. Лучше было, наверное, остаться дома, но Люси позволила Рену уговорить себя пойти на вечеринку, организованную кем-то из потока, надеясь, что это поднимет ей настроение. То почему-то улучшаться отказывалось, скатившись ещё ниже. Поэтому пьяные домогательства молодого человека не вызывали ничего, кроме желания, чтобы Рен не надумал устроить из быстрого перепихона нечто более грандиозное. С него станется — после пары стаканов он превращался в нечто непредсказуемое, и Люси ещё ни разу не удавалось угадать, чего от него ожидать.

Они были знакомы около полугода. Случайная встреча на парковке перед супермаркетом, подкреплённая парой тяжёлых пакетов и любезно придержанной дверью, переросла сначала в ненавязчивое ухаживание, а затем, когда Люси исполнилось восемнадцать, в более тесное общение. Рен Акацки, смуглый Аполлон с томным взглядом тёмно-карих, почти чёрных глаз, быстро и легко вошёл в её жизнь, получив на свои действия негласное одобрение родителей девушки. Не то чтобы мистер и миссис Хартфилии спали и видели этого молодого человека своим зятем, но изящные манеры (которые, впрочем, достаточно быстро исчезали, стоило только Рену покинуть их дом) и честолюбивые планы на будущее вкупе с немаленьким состоянием четы Акацки, делали этот брак вполне возможным. Люси же принимала их отношения хоть и без особого энтузиазма, но вполне спокойно — она пока не строила планов на будущее, не мечтала о собственной семье, просто текла по течению, безвольно ожидая, когда её прибьёт к какому-нибудь берегу, тем самым решив за неё её же судьбу. Иногда Рен вызывал в душе достаточно тёплые чувства, иногда — как сейчас — раздражение пополам с брезгливостью, но она не гнала его, терпеливо снося закидоны Акацки любой степени тяжести.

Рен, отстранившись, дёрнул молнию на джинсах, но бегунок, направляемый неуверенной рукой, прихватил ткань и застрял. Эта ситуация неожиданно развеселила Акацки — откинувшись на спину, он затрясся в приступе беззвучного хохота, раскинув руки в стороны и вперив в потолок горящий, расфокусированный взгляд.

— Что с тобой? — Люси, приподнявшись на локтях, попыталась при тусклом свете единственной включённой в комнате лампы рассмотреть его лицо. — Рен? — она потрясла парня за плечо и невольно отшатнулась, услышав громкое прысканье. — Господи, да ты обкурился!