Лабиринты любви

Затем она, кажется, потеряла сознание, потому что лежала вялая и неподвижная, ожидая, пока немного придет в себя и нехотя вернется к неприглядной действительности. Во что она превратилась? И чем сделал ее этот человек? Но и очнувшись, она была так слаба и опустошена, что не имело смысла упрекать себя и решать что-то.

Сара смутно припоминала, как он накрыл ее тело своим и погрузился в нее, припадая к губам поцелуем, и она ощутила собственный вкус на языке, за мгновение до того, как он вонзился в нее и начал двигаться все быстрее, шепча странные, едва слышные полупонятные слова, и его пальцы метались по ее телу то ли лаская, то ли терзая… и опять это бездумное, иссушающее наслаждение, длившееся до тех пор, пока он с коротким вздохом не пробормотал «О Боже!» и не наполнил ее до отказа, болезненно пульсируя внутри.

А потом… потом она раскинулась, не в силах пошевелиться, и запомнила лишь, как он заботливо укрыл ее простыней и ушел, пробормотав на прощание почти нежно, осторожно откидывая с ее лба влажные от пота волосы:

– Я скоро приду, моя маленькая невольница. А пока будь хорошей девочкой!

Марко снова покинул ее! По крайней мере он может приходить и уходить, когда захочет! Для Сары же началось ожидание.

Ему удалось окончательно сломить ее дух, так, что даже не было сил решить, как поступить дальше. Распухшая щека горела.

«Только не думать! Сейчас самое главное – не думать», – настойчиво подсказывал разум, и Сара с радостной готовностью соскользнула в сонное забытье.

Лучше бы ей никогда не просыпаться! Слишком много накопилось всего, о чем она предпочла бы вообще не вспоминать при свете дня. Дня? Комната была залита солнцем, ставни широко раскрыты, а ноздри щекотал восхитительный аромат кофе.

– Простите, что разбудила вас, синьорина, но герцог подумал, что вам не мешает позавтракать до того, как он возьмет вас на прогулку верхом.

Серафина многозначительно взглянула на залитую солнцем террасу, а Сара, поспешно сев на постели, прикрылась простыней.

– Устраивайтесь поудобнее, синьорина, сейчас я подложу вам под спину подушки и подам поднос…

– Кажется, я проспала вечер и всю ночь, – охнула Сара. Все тело затекло и ломило… особенно в некоторых местах. Подлец, негодяй, мерзавец!

– Вы долго спали, – подтвердила экономка, ставя ей на колени поднос с завтраком. – И ничего не ели со вчерашнего утра, но его светлость приказал не беспокоить вас и даже не приглашать к ужину. Вам что-нибудь погладить? Бьянка настоящая волшебница и орудует утюгом очень быстро.

Неужели обычно столь сдержанная Серафина неудержимо болтает только для того, чтобы дать Саре время прийти в себя и немного успокоиться? И что она думает в действительности?

«Возможно, считает, что это не ее дело, – горько вздохнула Сара. – Яснее ясного, что герцог здесь царь и Бог и слово его закон…»

– У меня нет костюма для верховой езды, – угрюмо пробормотала Сара, размышляя, как поступит герцог, столкнувшись с открытым неповиновением. Подумаешь, он, видите ли, берет ее на прогулку! Хоть бы для приличия справился о ее желании!

– Герцог сказал, что это не обязательно. Сойдут любые брюки. Разрешите, синьорина?

Что же, приходится признать, что бедняжка Серафина тут ни при чем. Саре лучше объясниться прямо с его светлостью, и она так и сделает! Сейчас же… немедленно… когда она немного успокоилась и его угрозы кажутся просто вздорными! В конце концов, он не берберский пират, а эти уютные покои и близко не напоминают сераль! Значит, она попросту все себе нафантазировала, и оба к тому же слишком забылись, а он еще больше, чем она…

Сара осторожно потрогала синяк на щеке. Ну и животное! Похоже, он совершенно запамятовал, что перед ним женщина! Ударить ее так жестоко лишь за то, что она посмела отплатить ему той же монетой! Рабыня! Еще чего! Ха! Пусть поищет себе другую дурочку, которая беспрекословно станет участвовать в его безумных играх. Сара достаточно читала, чтобы все узнать о его… его…

Она лихорадочно порылась в памяти в поисках подходящего слова. Извращение. Вот оно! Все эти слова, которые он шептал во время… слова, с исключительной точностью объяснявшие, что бы он хотел с ней сделать и что заставил бы делать ее. Омерзительные, непристойные вещи, о которых совсем не хочется вспоминать при отрезвляющем свете дня.

Глава 29

Она наспех приняла ванну – на этот раз не было времени долго нежиться в теплой воде. Серафина не отходила от Сары на случай, если той вдруг что-нибудь понадобится. Вытершись насухо, Сара натянула протянутые экономкой тщательно отглаженные джинсы, надеясь, что за это время не успела растолстеть, – они и без того были ужасно тесными, купленными исключительно по настоянию Дилайт. Та требовала, чтобы Сара отправилась к Джорджио и приобрела что-нибудь по последней моде.

– Я бы поехала с тобой, детка, но… в общем, присмотри что-нибудь облегающее, посексуальнее, хотя бы раз в жизни! Ради меня и моего имиджа в этом городе! Боже, как я рада, что штаны колоколом так быстро вышли из моды!