Лабиринты надежд

Возможно, упрямица и заполучила бы тур в Болгарию в августе, если бы в конце июля не выяснилось, что она беременна. Осмыслив симптомы и сообразив, в чем дело, Лара пришла в ужас. Приятельница советовала втихаря избавиться от ребенка. что по тем временам было совсем не просто, тем более, девушке с твердыми моральными принципами. Паника сменилась здравым расчетом. Нет, тайного аборта она не сделает. Выждет до тех пор, пока скрывать положение будет уже невозможно и поставит родителей перед фактом. Жениха тут же вызовут в Москву.И все. наконец поймут сколь жестоко топтали неземную любовь.

Пренебрегая компаниями, вечеринками, Лара сидела на даче и ждала вестей от Пламена. Она часто звонил ему с телеграфа, но застала в Софие лишь дважды. Пламен говорил о том, как страшно занят, мотаясь со съемочной группой по курортам, как устал и как любит Лару.

- Я хочу, чтобы ты приехал сюда, в Москву. Я пошлю приглашение. Ты должен быть здесь не позже сентября, - кричала она через расстояние, казавшееся огромным из-за плохой связи. - У нас... - Господи, но как прокричать это в кабинке телеграфа, под настырными взглядами очереди? - У нас будет ребенок...

- Что, что? Не понял, что будет?

Связь вдруг стала отменной, хоть шепотом объясняйся. Словно они стояли друг против друга, а у Пламена вместо счастливого оказалось ошарашенное лицо.

- Не знаю, что будет. Может, мальчик, может, девочка...

- Ты шутишь? - Наконец-то он замер от радости.

- Нет. Я пришлю вызов, жди.

- Люблю тебя... - по русски пробормотал Пламен. - Жду.

Когда Лара объявила матери о своем положении, та, постояв в оцепенении, залепила дочери звонкую пощечину и закрылась в спальне, откуда вела телефонные разговоры до самого вечера. На следующий день мать повезла Лару к своему врачу-гинекологу и получила подтверждение: беременность двенадцать недель. Первый аборт - явление нежелательное.

В машине Валерия Борисовна прошипела, не глядя на дочь:

- Если ты все же решила окончательно изгадить свою жизнь, то я тебе это не позволю.

- Мама, я намерена родить ребенка от законного мужа. Он тоже хочет этого.

- Он хочет? - Валерия расхохоталась. - Отец получил ответ на запрос о фотографе Бончеве. Он живет в одной квартире с бывшей женой, какой-то... какой-то шлюшкой. У него нет приличного образования, постоянной работы. А главное... - Валерия торжествующе посмотрела на дочь. - Такие, как ты, у него каждую ночь меняются.

В субботу Решетовы принимали чету старых знакомых с сыном. Валерия Борисовна лучилась обаянием, гости пришли в восторг от тостов министра и красоты его дочери. Молодой человек - гений шахматных турниров, не отрывал глаз от тарелки.

- Я его сразу вычислила! - Сказала Валерия дочери, проводив гостей. У меня голова - Дворец съездов! Парень был с тобой в "Спутнике" и страшно влюблился. Розочка - очаровательная интеллигентная дама - так прямо и говорит: Сына будто подменили. Ночами не спит. стихи пишет.Милый, скромный, совершенно несовременный молодой человек. Знаешь, - она обняла дочь впервые после размолвки, - Зиновий чем-то напоминает мне папу. Он был точно такой же, когда мы познакомились...

- Да у нас с этим Зиновием ничего не было! Даже каких-нибудь симпатий! - Взвилась Лара, припомнив, однако, как покрывался ярким румянцем шахматист, оставаясь случайно наедине с ней.

- Не было - так будет. Зиновий Костержец - вполне приличная партия. Я выясняла, - они украинские евреи, вернее, украинцы с латвийской примесью. В общем, русские. Перспектива чемпиона мира! Это завидное положение.

- Мама, как ты можешь! - По щекам Лары побежали частые слезы - Я не люблю его!.

- Я все могу, когда речь идет о счастье моей дочери! А ты, дорогая моя, ещё сама не знаешь, о чем берешься судить.

... Молодых расписали во Дворце бракосочетания. Все было так, как мечтала Лара - восхитительное платье из французских кружев, потом ещё одно - атласное голубое для ужина в "Метрополе". Был полный зал гостей, специальный оркестр, море цветов и крики "Горько". Вот только страшно хотелось плакать или вовсе выкинуть нечто невообразимое - объявить присутствующим, что брак фиктивный, убежать из ресторана, из дома, из страны... Но куда? Мысль об изменах Пламена сводила Лару с ума. Вероятно, мать была права - болгарский красавчик мог бы жениться на дочке московского министра, но вряд ли оставил бы свои богемные привычки.

- Я не смогу приехать в августе, - сказал он ей в последнем разговоре, когда Лара хотела уже рассказать про затеваемый родителями брак.

- Ты должен! Это очень серьезно. Купи туристическую путевку. Придумай что-нибудь! Ты же такой сильный...

- Извини, девочка... - Послышалось после тягостной паузы. - У меня здесь кое-какие неприятности. Но это не телефонный разговор. И вообще... тебе нехорошо сюда звонить.

- Да что же мне делать?! Что, что мне делать?

- Созвонимся в сентябре, о' кей? Я люблю тебя...

Лора опустила трубку, чувствуя, как вместе с прервавшейся связью обрывается её жизнь. Жизнь разбилась вдребезги и теперь мириады острых осколков неслись в темноту, поблескивая на прощанье зеркальной искоркой.