Лабиринты памяти

Вокруг царила звенящая тишина, и от нее исходило такое напряжение, что ушам становилось больно. Ника огляделась по сторонам. Напряжение нарастало, и каждая клеточка ее тела откликалась тревогой. Блодвинг была рядом. Ступала бесшумно, но быстро, словно ветер. И хотя инстинкты всегда предупреждали Нику, в этот раз она уступила существу в проворности: Блодвинг резко схватила ее за руки, завела их за спину и крепко прижала. Хватка была чудовищной, обездвиженная Ника запаниковала и начала брыкаться, но Блодвинг без лишних слов вдруг вцепилась ей в лицо, просунула пальцы в рот и затолкала что-то в глотку. Маленькое и вязкое. Ника замычала, пытаясь выплюнуть нечто, но не смогла: оно пристало к нёбу, как ириска, а потом словно растаяло и потекло в горло.

И тогда Блодвинг резко отпустила ее. Ника закашлялась и несколько раз усиленно сглотнула, наконец ощутив привкус. Соленый, как кровь.

– Не понимаю… – растерянно прошептала Блодвинг.

Стиснув пальцы в кулаки, Ника отскочила и уставилась на нее. Безликая стояла перед ней, слившись с темнотой. Ника видела лишь размытые контуры ее фигуры.

– Что за дрянь ты в меня запих…

Блодвинг подскочила к ней и, схватив за подбородок, задрала ее лицо вверх. И Ника наконец смогла разглядеть ее. Карие глаза, блеклые и забытые. Лицо болезненное, вытянутое и худое, волосы собраны в конский хвост.

– Ах, ну конечно, – процедила Ника сквозь зубы.

– Почему ты не изменилась? – Блодвинг резко отдернула руку, и ее заимствованное лицо начало меняться: ушла болезненная худоба, глаза насытились янтарным блеском, щеки, словно растянутые невидимыми пальцами, округлились.

– Покажешь, что еще умеешь? – процедила Ника. Удивительно, но фокус с превращением не произвел на нее никакого впечатления. Нечто внутри бешено забилось, и ее охватила ярость.

– Какое же ты все-таки ничтожество. – Казалось, Блодвинг пребывала в своих мыслях и даже не слушала Нику. Морщась от отвращения, она смотрела на нее, опасно растирая костяшки пальцев. Ника машинально отступила и уперлась спиной в лестницу. Черт. – Даже твой отец относится к тебе как к мясу. Ты просто инвестиция…

– Давай ты не будешь отрабатывать на мне свои комплексы…

В глазах Блодвинг вспыхнул огонь. Она бросилась к Нике и схватила за горло, стиснула пальцы так сильно, что та стала задыхаться. Ника вцепилась в запястья твари, тщетно пытаясь оторвать ее от себя. Ярость существа внутри поджигала кровь, бурлила, насыщала мышцы силой.

– Я тебе одолжение сделаю, если шею сверну, – прошипела Блодвинг. – Ты просто не понимаешь, что тебе уготовано.

Ника почувствовала, что вот сейчас… пора… она сможет отбиться, но вдруг замешкалась. В памяти внезапно всплыл рассказ Алекса о вине, которое подарила ему Блодвинг, и что он тогда ощутил, как чуть не сорвался. Вино это было или еще что, но вкус – металлический, соленый, как то, что сейчас раздирало ей горло. Блодвинг давила на ее шею все сильнее, голова закружилась, и Ника резко ударила ее по рукам. Девчонка вскрикнула, схватившись за запястье.

Просто беги. Не показывай ей, на что способна. Она этого и добивается.

Ника толкнула ее и бросилась к лестнице. Но не успела она добежать до первого пролета, как рухнула лицом вниз, ударившись носом о ступень. Голову пронзила жуткая боль, из глаз брызнули слезы, и Ника заскулила через стиснутые зубы. Блодвинг тащила ее вниз за лодыжку. Ника брыкалась, тщетно пытаясь ухватиться за ступени, жмурилась – правый глаз щипало от крови. Кажется, она разбила лоб.

В жопу секреты, Харт-Вуд. Она убьет тебя.

Блодвинг резко дернула – и Ника упала на холодный пол. Человеческую боль затмила ярость существа внутри, и в голове стало ясно. Она вскочила на ноги и, бросившись на нападавшую, обхватила рукой ее затылок, резко нагнула и ударила коленом в лицо. Безликая взвизгнула. Ника оторвала от футболки лоскут и набросила ей на шею.

– Я… я знала, что ты… ты…

Блодвинг сипела, пытаясь ухватиться за тряпку, но Ника давила слишком сильно, ткань впивалась в горло. Кожа лопалась, текла кровь. Безликая боролась, но глаза ее закатывались, она не дышала – сипела, надрывно и болезненно. Еще немного – и Ника не просто задушит ее, а оторвет ей голову. Она хотела этого, предвкушала, упивалась контролем, который дарила ей эта странная, необъяснимая ярость. Как тогда, с Сэмом. Чувство, в котором она никогда и никому не признается. Только себе.

И вдруг Ада ударила ее ладонью в ухо. Дикая звенящая боль пронзила голову – и от неожиданности Ника ослабила хватку. Не успела отреагировать, как почувствовала еще один мощный удар в живот и упала на колени. Пятка Блодвинг угодила ей в спину – и Ника свалилась ничком. Левую руку обожгло, послышался хруст. В голове помутнело. Боль осколками разливалась в теле, разрывала мышцы, впивалась в кости. Она попыталась подняться, но тщетно – лишь едва приподняла голову и увидела ноги Блодвинг у своего лица.