Лабиринты судьбы. Между душой и бизнесом

Дочь поэта отца предала,
Потому что стихов не любила…
Не румянец отхлынул с лица,
Не чужой показался дороже,
Дочь навек потеряла отца
И победную голову тоже.
Её бешеный нрав не уймёт
Ни отцовская слава, ни злато.

…Когда море слёз солнце высушит,

То объявятся из грядущего
Гости редкие, люди книжные,
Об отце тебя станут спрашивать,
Но сказать тебе будет нечего,
Ты была к отцу неприглядчива
И всегда его сторонилась.
Только отчеством и прикроешься,
Только отчеством.

Я же скажу: «Храни Господь мою родную, любимую дочь и подари нам когда-нибудь, лучше побыстрее, а в крайнем случае и через десятки лет, настоящую духовную встречу».

1

Если б знала ты, как дорога

Мне твоя неокрепшая взрослость.
Я по-прежнему друг и слуга,
Только спрячь свою острую гордость.
Я давно острие ощутил
Твоей детской, но колющей шпаги.
Не всегда доставало мне сил
Без ранений уйти из атаки.
Шпага против отца не нужна.
Я твоими победами грежу.
Над собой, дочь, победа важна.
Я тебе пальму первенства срежу.
И шутя, подарю шоколад,
Тот, что с братом делить не умела.
Но я добрый всё ж вырастил сад,
И заветная пальма созрела.

2

Ты в пять лет не хотела ни с кем

Своим кладом конфетным делиться,
Был в глазёнках холодный кремень,
Ты сидела, как гордая птица.
К ночи я накупил шоколад,
Может, им и очистится наледь.
Я на плечики выпустил град…
Тот пакет полный мучает память.
Разноцветных обёрток полна,
Удивлённо квартира качнулась.
Долгожданного плача волна
Осознаньем греха всколыхнулась.
Ты тогда навсегда поняла,
Что не в сладостях счастье заветно,
Нас с братишкой тепло обняла…
Со слезою боролся я тщетно.

Жизнь распорядилась так, что и моя духовная встреча с мамой состоялась, когда мне было за пятьдесят, уже после ухода из жизни сестры. В оправдание можно сказать, что и растила нас в основном бабушка. Время было послевоенное. Мать много работала и часто дежурила ночами в своей больнице, где была в молодости простым, а затем и главным врачом. И в детстве мы с мамой виделись до обидного мало. Декретный отпуск – два месяца, а затем наша совместная поездка в Москву на курсы повышения квалификации, которую я, естественно, не помню. Как самые счастливые, вспоминаю моменты, когда мама очень недолго работала врачом в детском садике или в пионерлагере, а также прогулки с мамой по парку и набережной. Дефицит общения с собственными детьми – явление, к сожалению, нередкое. Переживание А. Ахматовой на эту тему оставило нестираемый след в поэзии:

…Через речку и по горке,
Так что взрослым не догнать,
Издалёка, мальчик зоркий,
Будешь крест мой узнавать.
Знаю, милый, можешь мало
Обо мне припоминать:
Не бранила, не ласкала,
Не водила причащать.

Не случайно как-то раз мама искренне признавалась, что её, по сути, первый ребёнок – это мой сын Андрей. Его она и нянчила, и помогала растить. Нянек чужих в первом браке никогда не было. Справлялась и жена, и мама, и её муж Виталий Николаевич. Последний особенно не сходил с уст малыша. В одной оградке, увы, они упокоились навеки.

Мама по стихам знала до дна мою душу, все радости и переживания, несмотря на 90-летний возраст, очень любила и знала даже наизусть некоторые мои стихи и строфы. Мой последний сборник «Жизнь, играй своё дивное скерцо» сопровождал её до последнего вздоха. Накануне ухода из жизни мама попросила меня прочитать «Два тополя». Это была её последняя просьба. Послушав стихотворение, она с еле заметной улыбкой закрыла глаза, оказалось, что навсегда. Последние слова, воспринятые мамой на земле: «Прах их, Господи, упокой».