Лабух

Естественно!.. Что здесь естественного?.. И все же я не смог не спросить о том, о чем можно было уже не спрашивать.

— Ли — Ли вам родная дочь?

Максим Аркадьевич взглянул на меня непонимающе, бессмысленно — как в пустоту посмотрел.

— А какая еще?..

Что же это: бессмысленное в пустоте?.. Мне показалось, что с чужой женщиной, с неродной дочерью, с моей Камилой все это было бы ему совершенно ни к чему, потому что он выродок, ну и пусть себе, пусть, — я хотел только конкретного, без китайских намеков, ответа на вопрос, который меня ужасал.

— Вы с ней… — начал я и все же запнулся, не смог доспросить. Ну, это было, как спросить у Камилы, не хочется ли ей переспать со мной.

Доктор философии помог мне.

— Вам хочется знать…

— Да! Хочется! — решился я, и в пораненном корне моего романчика повернулась вилка — всеми четырьмя зубцами. — Вы были с ней?

— В каком смысле?..

— В самом простом! Вы с ней спали?..

Я на вилке торчал, а он опять отвечал по–китайски.

— Ли — Ли — моя противоположность. Я ведь говорил вам…

— Ну и что?!. Они все — противоположность!

Максим Аркадьевич вскочил со стула — огромный, под потолок. Здесь ему и в самом деле никак не повеситься.

— Ли — Ли не все! Все — не противоположные, они желают того же, чего и вы! А Ли — Ли — нет! Она жаждет иного! Не познать, не постичь нечто, а стать тем, что постигает, без постижения! Сразу — как вода водой! Как ветер ветром! Не осознавая себя — это и есть Дао! Только она не понимает, что тогда как отец может родить дочь, так и дочь отца! Что они друг для друга и один в другом рождаются бесконечно, ибо нет такого, что в одну сторону — начало, а в другую — конец! Она не способна включить меня в неосознаваемое, я для нее реальность, отец, и она видит и видит меня в примитивном, физическом начале — и хочет не так и не того, как и чего хочу я! Потому что представить не может, что со мной это, как с водой, как с ветром, может произойти вне сознательного, просто открыться — и всё! А вы думаете, я монстр!..

Я думал, что он не монстр, а выродок, но это, вроде, одно и то же, так что он опять угадал.

Из всего, что он прокричал, я для себя услышал: это может произойти — и выходило, что не произошло… И только теперь я заметил, что сдавливаю в руке лимон, выжав сок из него до последней капли — полное блюдце.

— Максим Аркадьевич, скажите мне так… чтобы мы дальше могли разговаривать… чтоб я понял: вы спали с Ли — Ли? Были вы с ней, как с женщиной, или нет?

— Нет! — обессилено сел он, и вилка перестала ворочаться в корне моего романчика. — Вы нам мешаете, из–за вас я ее теряю… Не из–за вас одного, а из–за всех вас, кого только то и интересует, кто с кем спит.

Его, разумеется, интересуют лишь истина чань и абсолют Дао, больше ничто его не занимает и ничего он не хочет… Но хотеть — не сделать. Если бы людей судили за то, чего они хотят, мир стал бы повальной тюрьмой.

Я опустил лимон в блюдце с соком — и сок пролился на стол. «Пейте натуральные соки!..» Как–то надо было возвращаться к натуральному.

— У меня тоже есть дочь, Максим Аркадьевич. Камила, ровесница Ли — Ли…

— Ну и что?.. Вы почему не пьете?..

Дочь моя его не интересовала, а пить я не хотел: коньяк, как и водка, мозги придумать не может.

— Они подружки, Камила меня с Ли — Ли и познакомила… Знаете, для чего?

Максим Аркадьевич фыркнул.

— Догадываюсь. Для животных случек.

Мне расхотелось открываться ему в моих взаимоотношениях с дочерью…

— Пусть так. Но почему со мной, человеком вдвое старше?.. Даже это не совсем естественно, но все же…

— Не мой случай?

— Не ваш.

— И вы придумали познакомить меня с вашей Камилой? Чтобы она стала моей Ли — Ли?

О таком я и близко не думал — он что?..

— Нет. Камила пусть сама знакомится, с кем пожелает.

— Пусть. Тогда что вы придумали?

Он словно принуждал меня к чему–то, что я будто бы обязан был придумать, из–за чего он и позвонил мне, спасаясь, хоть Максим Аркадьевич изначально врал: звонил он не мне, а Ли — Ли, за меня уж потом зацепился…

— Не придумал, думаю пока… Все книги я не перечитал, но читал Фрейда, что–то еще такое и…

Он через столик наклонился ко мне, перебивая:

— А я придумал, за вас придумал! Женитесь — или просто возьмите жить к себе Зою! Они похожи, и Зоя спелая, страстная, о, вы не представляете, какая Зоя страстная! Зачем вам Ли — Ли? Она же для вас, как Фрейд, что–то такое…

По лицу его блуждала только что найденная догадка — Максим Аркадьевич не шутил. Если я понял его правильно, если вообще тут можно было что–то понять, он предлагал обменять Ли — Ли на Зою, жену на дочь… Навести порядок: взять одну вещь и переложить на место другой.

— Вы предлагаете натуральный обмен?

— Да! И никто не вешается!..