Лада и Чудовище

Я медленно опустилась на крышу и сжалась в комок.

– Сегодня умер Пушок, – тихо сказала я.

– Как? – в голосе моего друга было столько неподдельного изумления и горечи.

– Ему было тринадцать лет, – сказала я и заплакала. – Для собаки это много.

– Мне очень жаль, – сказало Чудовище, и я почувствовала, что это правда.

Самая настоящая правда.

Он примостился рядом со мной, мы прижались боками, и я ощутила, как его огромное ухо касается моего плеча.

– Почему ты должен уйти? – сдавленно спросила я.

– Потому что ты выросла, Белка, – грустно ответил он. – И больше не веришь в чудовищ и чудеса.

Я посмотрела на небо. И когда я перестала верить в чудеса?.. Как я не заметила, что стала взрослой?

– А если я снова поверю, ты вернешься?

Мое Чудовище покачало головой.

– Почему нельзя снова стать маленькой? – сказала я в никуда, незаметно стирая предательскую слезу. – Снова поверить во все чудесное?

– Наверное, это свойство человеков, – вздохнуло Чудовище. – Так мне мама сказала. Вы такие странные и смешные.

Мы помолчали.

– Мне пора, – сказал он и встал. – Прощай. Ты для меня навсегда останешься маленькой рыжей Белкой.

– Прощай, Чудовище, – ответила я и сжала руки в кулаки, чтобы не заплакать снова.

– Я чудовище, и мне не положено чувствовать. Но сейчас, – он перевел дыхание, а потом выпалил с большой скоростью, словно боялся передумать: – Сейчас я чувствую тепло, и любовь. Нутром. И страшную боль потери. Я сам не понимаю, как это все во мне умещается. И как меня еще не разорвало…

– Наверное, ты тоже вырос, Бабайка, – сказала я и крепко обняла его. – Прощай.

Темное небо разрывали звезды. Они там точно были, я знала, хоть из-за неверного света города мы с Бабайкой их не видели.

Что-то огромное и хорошее уходило из моей жизни, и отпускать это было невыносимо.

Но что-то и оставалось… В нашем сердце и памяти навсегда сохраняются счастливые мгновения – наверное, такое свойство человеков.